225 
Иногда имперцы не трудились ставить палатку и она оставалась прикованной на виду у всех, как собака.
Энн постепенно начала любить свою маленькую палатку и радовалась, когда её ставили. Это было её личным убежищем, где можно было вытянуть затекшие ноги и руки, прилечь или помолиться.
Энн проглотила ложку супа.
- Ну, приказал ли тебе Джегань ещё что-нибудь, кроме как кормить меня? Может, отлупить меня ради его удовольствия или твоего?
- Нет. - Сестра Алессандра вздохнула. - Просто кормит вас. Насколько я понимаю, он ещё не решил, что с вами делать, но пока суд да дело хочет, чтобы вы оставались в живых, чтобы однажды ему пригодиться.
Энн смотрела, как женщина помешивает суп.
- Знаешь, он ведь не может проникнуть в твой разум. Сейчас не может.
- Почему вы так думаете? - Подняла глаза Алессандра.
- Шимы вырвались на свободу.
Она перестала помешивать.
- Я слышала об этом. - Ложка снова начала круговое движение. - Слухи, только и всего.
Энн поерзала, стараясь устроиться поудобней на жесткой земле. А она-то всегда думала, что с её полнотой сидеть на земле ей будет вполне удобно!
- Хотелось бы мне, чтобы это были лишь слухи. Почему же, по-твоему, магия не действует?
- Но она действует!
- Я говорю о магии Приращения.
Карие глаза женщины опустились.
- Ну, наверное, я просто не очень-то старалась её пользоваться, только и всего. А если надумаю ею воспользоваться, то она сработает, я уверена.
- Ну так попробуй! И увидишь, что я права.
Сестра Алессандра покачала головой.
- Его Превосходительство это запрещает до его особого распоряжения. Очень... неумно нарушать приказы Его Превосходительства.
Энн наклонилась к женщине.
- Алессандра, шимы на свободе! Магия исчезла. Иначе, во имя Творения, какого рожна я, по-твоему, сижу в этих железяках? Неужели, будь в моем распоряжении магия, я не учинила бы какой никакой каврадак, когда меня схватили?
Пошевели мозгами, Алессандра! Ты же не дура, в самом-то деле!
Уж что-что, а дурой Алессандра не была. Не понятно, как такая умная женщина могла поддаться обещаниям Владетеля. Наверное, ложь может соблазнить даже мудрецов.
Энн избегала слова "сестра" не только потому, что это было уважительным обращением, но и потому, что без титулования разговор с женщиной, которую Энн знала и любила на протяжении пол тысячелетия, получался более прямым и дружеским. Обращение "сестра" лишь напоминал бы лишний раз о принадлежности Алессандры к сестрам Тьмы.
- Алессандра, Джегань не может проникнуть в твое сознание. Его могущество сноходца исчезло, как и мои магические способности.
Сестра Алессандра смотрела на нее, не выказывая никаких эмоций.
- Возможно, его могущество действует в связке или даже через наше, и он по-прежнему может проникать в разум сестер Тьмы.
- Чушь! Теперь ты рассуждаешь, как рабыня. Убирайся прочь, раз намерена и дальше рассуждать, как рабыня. Как сестры Света, со стыдом вынуждена признаться.
Женщина явно не хотела ни уходить, ни прекращать разговор.
- Я вам не верю. Джегань всемогущ. И наверняка сейчас наблюдает за нами моими газами, а я просто-напросто об этом не знаю.
Энн была вынуждена проглотить ложку супа, когда её неожиданно резко поднесли к губам. Медленно жуя, она изучала лицо сидящей перед ней женщины.
- Ты можешь вернуться к Свету, Алессандра.
- Что?! - Мгновенная ярость в глазах женщины тут же сменилась весельем. - Аббатиса, у вас крыша едет!
- Неужто?
Сестра Алессандра поднесла очередную ложку к губам Энн.
- Да. Я дала обет моему владыке из подземного мира. Я служу Владетелю. А теперь ешьте.
Не успела Энн проглотить, как последовала очередная порция. Она съела добрый пяток ложек, прежде чем сумела выговорить хоть слово.
- Алессандра, Создатель простит тебя. Создатель всемилостив и всепрощающ. Он примет тебя обратно. Ты можешь вернуться к Свету. Разве тебе не хочется вернуться в любящие объятия Создателя?
Сестра Алессандра неожиданно отвесила ей оплеуху. Энн опрокинулась на бок. Алессандра поднялась, гневно сверкая глазами.
- Мой господин - Владетель! Не смей богохульствовать! В этом мире мой господин - Его Превосходительство! А в загробном - Владетель! Не желаю слушать, как ты поносишь мои обеты Владетелю! Ясно?!
Энн опасалась, что заживление челюсти пошло насмарку. Болела она чудовищно. На глазах выступили слезы. Сестра Алессандра наконец схватила Энн за грязный рукав и рывком посадила.
225 
