очень нудно 
70 
Отпираться Жаку было бессмысленно, если он уже пришел в питейное заведение, значит деньги у него есть.
— Ну что, Жак, — поднялся огромный, как винная бочка, грузчик Шарль, — наверное, ты знал, что мы дожидаемся тебя здесь, — сильная рука легла на плечо слуги виконта Лабрюйера.
— Да, в общем-то я зашел так, пропустить стаканчик, но раз вы уже оказались здесь… — начал было Жак, но тут в разговор вступил другой его знакомый, тоже грузчик, Поль:
— Давай, Жак, не стесняйся, здесь все свои. И чтобы вновь прибывшему не взбрело в голову улизнуть, к нему тут же приставили девицу. Она была чрезвычайно толста, но такие женщины Жаку и нравились.
— Жанетт, — жеманно двигая губами назвалась женщина и тут же обняла Жака за шею. От нее пахло вином и луком.Хозяин заведения уже не хотел давать в долг своим гостям, и поэтому Жаку пришлось продемонстрировать ему золотую монету,
После чего и началось веселье.
— Расскажи мне что-нибудь о своем хозяине, — попросила Жанетт. Жак нахмурился.
— А обо мне ты ничего не хочешь услышать?
— Я думаю, ты под стать виконту Лабрюйеру, — явно польстила женщина Жаку, ведь глядя на его рыхлое тело, на сизый от пьянства нос, трудно было назвать его ловеласом.
— Да я… — начал Жак, но тут же спохватился, рассказать о себе ему было не о чем, он как тень повсюду следовал за своим хозяином Анри и мог живописать только его подвиги.
«И какого черта я поплелся сюда!»— укорял себя Жак, глядя, как стакан за стаканом, исчезает купленное им вино.
Постепенно за столом интерес к нему пропал и даже кое-кто из сидевших рядом с ним засобирался домой. Время было уже позднее и никто не знал, что в кармане Жака запрятана еще одна монета.
Жанетт обняла Жака и поцеловала своими пухлыми губами, оставив на щеке влажный след. Но этот поцелуй почему-то не принес Жаку приятных ощущений, скорее наоборот, брезгливость овладела им и он, улучив момент, отвернулся, чтобы вытереть влажный след кулаком. Все, что казалось таким привлекательным в поведении его хозяина, теперь представлялось Жаку безобразным и отвратительным.
«Ну почему бы виконту не остановить свой выбор на какой-нибудь приличной женщине и не жениться на ней? Вот тогда бы у меня началась тихая, спокойная жизнь… — но тут же Жак оборвал себя, — еще не хватало, чтобы женщина начала распоряжаться в доме виконта! Нет, уж лучше перелезать через ограды, дрожать ночью под проливным дождем, пряча от глаз ревнивого мужа лошадь своего
Хозяина. Лучше такой жизни нет ничего на свете, ведь мне хотя бы есть о чем вспомнить, меня уважают в обществе».
Осознав, что он не просто человек с улицы, Жак возгордился. Он налил себе полную кружку вина и залпом выпил. А затем, обняв Жанетт, крепко прижался к ней.
— Хочешь, красотка, я научу тебя кое-чему из того, что умеет мой хозяин?
Женщина засмеялась и принялась шутливо освобождаться от объятий, чем только подзадорила Жака. Борьба была недолгой и наконец слуге виконта Лабрюйера удалось схватить Жанетт за запястье и удержать ее руки.
— Ну все, теперь попалась.
Рыночные грузчики Шарль и Поль с неудовольствием следили за Жаком. Вино было выпито, а им хотелось еще. Но Жак не стал потакать их прихотям и, расплатившись с хозяином заведения, увел Жанетт на ночную улицу.
ГЛАВА 10
Ночь медленно окутывала город, наступая на него со всех сторон. Она сперва текла узкими улочками, постепенно выливаясь на площади и там, слегка рассеиваясь светом фонарей, жалась к стенам домов. Но постепенно ночь действовала все более и более уверенно.
Она заполняла собой город, вливалась в распахнутые окна домов и вскоре лишь самые высокие башни возвышались над ней, озаренные слабым светом ущербной луны. Париж, казалось, вымер этой ночью — ни прохожих, ни даже ночных сторожей. Улицы пусты, ни единого экипажа.
Свет, падавший на мостовую из спальни виконта Лабрюйера, нарушал это установившееся единообразие.
Но город наполнялся не только темнотой, но и ночными звуками, непонятными и таинственными. То вдруг где-то звякнуло железо и тут же на другом конце квартала ему отозвался треск ломаемого дерева. Небо столицы казалось проткнутым сотней иголок и из маленьких отверстий на черном бархате неба сочился тонкими лучами безжизненный свет звезд. А чуть выше, под самым куполом неба, застыла бескровная бледная луна.
Виконту Лабрюйеру, ясное дело, было не до сна. Но если одни люди переживают свои неудачи спокойно, то виконт Лабрюйер был явно не из их числа. Он даже не попытался сомкнуть глаз этой ночью. Анри сидел перед бутылкой вина и кружкой. В полированной серебряной поверхности искаженно отражалось его лицо, и без того угрюмое и злое. Куда подевались прежняя веселость и обаяние виконта? Трудно было сейчас узнать в нем весельчака и любимца знатных дам — всклокоченные волосы, небритый подбородок.
70 
