очень нудно 
112 
– Вы несправедливы, Том. Господь свидетель, что я никого не любила и никого не полюблю, кроме вас.
– Вы согласились принадлежать другому. А знаете ли вы, что я буду тем самым человеком, кто перед первой брачной ночью задернет за вами занавес вашего супружеского ложа? Знаете ли вы это?
Юная девушка склонила голову. Ее голос стал почти дыханием.
– Да… я знаю.
– И вы принимаете это? Нет, Екатерина, вы меня не любите. Вы меня не любите так, как я вас люблю. Иначе вас бы эта мысль свела с ума.
Не в силах более владеть собой он выбежал наружу.
– Том, – воскликнула Екатерина. – Вернитесь…
Она подобрала платье и уже собиралась побежать за ним, как вдруг открылась дверь, и вошел король. Он был в прекрасном расположении духа.
– Ложная тревога, душа моя. Маленький Эдуард немного перенапрягся на манеже и слегка задыхался. Пойдите ко мне, моя красавица, позвольте обнять вас. Клянусь жизнью, ваш аромат слаще, чем аромат роз в Хэмптон Корт.
Он схватил ее за руку и прижал к себе, приникнув губами к ее нежной, белой шее. Несмотря на все свое мужество, Катарина закрыла глаза. Дрожь отвращения охватила ее, но король счел это за любовный трепет. Корона требовала высокой цены.
Тремя днями позже звонили все колокола и грохотали пушки на стенах города. На золотые волосы Екатерины Говард была водружена корона Эдуарда Исповедника, она стала королевой. Город праздновал это событие. На улицах из фонтанов лилось вино, все пели и танцевали. При дворе был дан бал, и одурманенная роскошью празднества Екатерина на время забыла о действительности. Но действительность не забыла о ней.
Ей пришлось с ней столкнуться, когда новая королева облачилась в длинную белую рубашку, легла в огромную постель и обнаружила там короля, толстого, прерывисто дышащего мужчину, также одетого в ночную рубашку, который попытался овладеть ею. Он вспотел, его лицо покраснело от выпитого вина… и этот человек должен был сделать ее женщиной! Самым ужасным было то, что когда занавес на королевской постели из розовой парчи задергивала сильная смуглая рука, юная супруга увидела прекрасное, но теперь искаженное болью мужское лицо. Катерина должна была сдержаться, чтобы не разразиться рыданиями. Она закрыла глаза и откинулась на подушки. Ей хотелось умереть.
* * *
Прошло несколько месяцев, но страсть Генриха к Екатерине не иссякала.
Томас страдал от этого не меньше ее.
День за днем он испытывал одни и те же мучения. По мере того, как увеличивалась любовь короля к Екатерине, казалось, росла и его привязанность к Томасу. Томас весь день был его незаменимым спутником. Король не позволял ему отлучиться даже ненадолго. Таким образом, несчастный был свидетелем беспрерывных заверений в любви, которыми король осыпал Екатерину, и каждое из них было для него подобно удару кинжалом, рана от которого никогда не заживала. Екатерина с каждым днем становилась все прекраснее, Томас все несчастнее. Генрих был слеп, как все влюбленные, и часто делился с ним самыми интимными подробностями.
Екатерина уже оправилась от наивной радости, что ей приходится носить корону, и все называют ее «ваше величество», и ее мечтательный взгляд все чаще и чаще останавливался на юноше. Ибо ее ночи с королем превратились в сплошной кошмар.
* * *
Сады Хэмптон Корт круто обрывались у отлогих берегов Темзы. На огромной плоскости газона были разбиты в беспорядке цветочные клумбы и стояли группы деревьев. Всякий раз, когда государственные дела заставляли ее мужа отлучиться, Екатерина предавалась здесь меланхолии во время долгих прогулок и наслаждалась одиночеством. Ни одна из ее дам не смела со-провождать ее в такие минуты. То были редкие мгновения, когда Екатерина вновь обретала душевный покой.
Вот уже год, как она была королевой Англии. Летом дворец погружался в море роз, небо было голубым, как бархат, но Екатерина не замечала всех этих чудес. Тяжелое сердце и тоска по настоящей любви сделали ее глухой к пению птиц и слепой перед чудом природы.
От Томаса не ускользнули эти прогулки. Месяцами он выискивал возможность побыть с Екатериной наедине. Что он хотел ей сказать? Несчастный влюбленный сам не мог ответить себе на этот вопрос, к тому же он был слишком поглощен мыслью о том, как бы улучить момент и застать ее одну. Он вынашивал свой план с хитростью змеи. Однажды, задолго до времени прогулки, юноша спрятался в кустарнике в саду. Наконец, он увидел ее: она шла усталыми шагами, склонив голову и не обращая внимания на то, что шлейф волочится за ней по пыльной земле.
112 
