106 
Они с Ли поужинали в доме его отца. Когда Нина отозвала ее в сторону, Блейр сказала, что еще не решила. Нина улыбнулась и кивнула. От этого Блейр стало только хуже.
На следующее утро она проснулась с головной болью. В пустой клинике ее встретило эхо ее собственных шагов. Миссис Креббс сказала, что ей нужно пройтись по магазинам, и ушла. В девять часов звякнул колокольчик на двери, и Блейр поспешила встретить возможного пациента.
В коридоре стояла женщина с девочкой лет восьми.
– Могу ли я вам чем-нибудь помочь?
– Вы леди-врач?
– Я врач. – Пожалуйста, проходите в кабинет.
– Спасибо. – И, велев девочке сидеть и ждать, женщина пошла за Блейр.
– Что вас беспокоит?
Женщина села.
– Я что-то ослабла в последнее время, мне нужна помощь, совсем небольшая помощь.
– Нам всем бывает нужна помощь. И какую же помощь вы хотите получить?
– Ну, я скажу прямо. Некоторые из моих девочек, вы знаете, с Ривер-стрит, продавали плохой опиум. Я подумала, что раз уж вы доктор, то могли бы продать нам чистого опиума из Сан-Франциско. Я знаю, что врачи могут проверить, хороший он или нет, и потом, вы, наверное, можете купить сразу большое количество и продавать. Я могу найти вам покупателей и…
– Пожалуйста, покиньте мою клинику, – сдержанно сказала Блейр. Женщина встала.
– Ишь, выискалась. Думаешь, что ты слишком хороша для таких, как мы? А ты знаешь, что над тобой, смеется весь город? Называешь себя врачом, а сама сидишь тут одна, и никто к тебе не идет. Никто и не собирается приходить.
Блейр подошла к двери и распахнула ее. Задрав нос, женщина схватила девочку за руку и удалилась, так хлопнув дверью, что колокольчик сорвался и упал на пол.
С бесстрастным лицом Блейр села за стол и взяла лист бумаги. Это был список хозяйственных расходов, который мисс Шейнес дала ей утром. Блейр нужно было сложить двадцать две цифры, чтобы проверить подсчеты экономки.
Она смотрела на листок, затем внезапно почувствовала, как защипало в глазах, и в следующее мгновение уронила голову на стол и разрыдалась. Она плакала тихо, слезы лились рекой – она даже не успела достать носовой платок.
У Блейр перехватило дыхание, когда напротив себя на стуле она увидела Кейна Таггерта.
– Развлекаетесь, шпионя за людьми?
– Я в этом не специалист, – ответил он, с участием глядя на нее.
Блейр начала рыться в ящиках стола, пока Кейн не передал ей большой носовой платок.
– Он чистый. Хьюстон не выпускает меня из дома без тщательной проверки.
Она не отозвалась на его попытку пошутить, отвернулась и высморкалась.
Он дотянулся и взял листок с подсчетами.
– И из-за этого вы плакали? – Он мельком глянул на цифры. – Ошибка на семь центов, – сказал он и вернул листок на место. – Вы расстроились из-за семи центов?
– Чтобы вы знали, я оскорблена в своих чувствах.
Очень просто и старомодно – я оскорблена в своих чувствах.
– Хотите поделиться?
– Зачем? Чтобы и вы надо мной посмеялись? Я знаю таких, как вы. Вы бы тоже никогда не пошли к врачу-женщине. Вы как все мужчины и большинство женщин! Вы бы никогда не легли на операцию к женщине.
Лицо его приняло серьезное выражение.
– Я никогда не был у врачей, поэтому не знаю, кому бы я доверил разрезать меня. Но если бы дело было худо, думаю, отдал бы себя в руки кому угодно. Вы поэтому плачете? Потому что никто не идет?
Блейр положила руки на стол, злость и силы оставили ее.
– Ли как-то сказал мне, что все врачи начинают идеалистами. Боюсь, я оказалась даже хуже. Я думала, что жители города придут в восторг оттого, что у них теперь есть женская клиника. Так и было бы, если бы здесь принимал Лиандер. Они видят меня и спрашивают «настоящего» врача. Моя мама приходила сюда с разными жалобами три раза за два дня, зашли еще несколько женщин, которых я знаю с детства. И вдобавок ко всему, Больничный совет Чандлера внезапно решил, что у них и для одного-то врача нет работы.
Какое-то время Кейн сидел, внимательно глядя на Блейр. Он мало что знал о ней, но ему было доподлинно известно, что обычно ее энергии хватает на двоих, а сейчас она сидела с унылым лицом и потухшими глазами.
– Вчера, – начал он, – я был на конюшне без рубашки – только не говорите Хьюстон – и ободрал о стену спину. Заноз оказалось много, часть из них мне удалось вытащить, но до некоторых я дотянуться не смог. – Он увидел, что она подняла голову. – Немного, но это все, что я могу вам предложить.
106 
