очень нудно 
25 
Фьора, которой как-то не приходило в голову, что процветающий купеческий Тур успешно конкурирует с городом ее детства, захотела заглянуть к мэтру Гвину де Борду, у которого всегда можно было приобрести самую красивую тафту и плотную шелковую ткань «фай», получившую известность как «гро-де-Тур». Его небольшой магазинчик с навощенными, отделанными темной обшивкой стенами и шкафами, заполненными всякими диковинами, радовал своей элегантностью. Фьора обнаружила здесь хороший вкус и учтивые манеры, напомнившие ей о магазинах, в которых она бывала прежде.
Ей захотелось купить новое платье, ведь она скоро снова обретет свою прежнюю стройную фигуру. Кроме того, Фьора приобрела несколько локтей тафты темно-кораллового цвета, выбрала бархат цвета сливы для Леонарды, а также очень милое тонкое темно-синее сукно для Перонеллы. Флоран водрузил все ее покупки на своего мула, и они направились по улице, ведущей к замку. Она заканчивалась огромным мостом через Луару, который подступал к предместью Сен-Сенфорьен. Здесь располагался трактир, известный своими пирогами со щукой. Фьора, как это часто теперь с ней случалось, сильно проголодалась, и поэтому вся компания остановилась в беседке, увитой виноградом, по соседству с этим заведением, намереваясь подкрепить здесь силы будущей матери.
Местечко было очаровательным и казалось тихим островком в море всеобщего оживления и веселья. Сквозь ветви лозы с уже поспевшим виноградом виднелись высокие караульные башни и позолоченные флюгеры замка, а также шпиль часовни, где Людовик ХI венчался с Шарлоттой Савойской и где сочетались браком его родители, Карл VII и Мария Анжуйская. Несмотря на эти знаменательные события, король был гораздо сильнее привязан к замку Ле-Плесси, предпочитая его этой элегантной крепости.
Откушав пирогов и запив их прекрасным вуврейским вином, трое спутников позволили себе немного расслабиться и отведали маринованных слив. Зелень листвы, под которой они укрылись, защищала их от солнца, раскалившего крыши домов и ярко освещавшего улицу Ле-Карруа. Однако это была вполне обычная для этого времени года жара, не шедшая ни в какое сравнение с тем изнуряющим зноем, от которого они недавно так страдали. Фьора и Леонарда погрузились в какое-то блаженное дремотное состояние.
– Разве мы не собираемся возвращаться? – спросила Леонарда. – Это место никак не подходит для послеобеденного отдыха.
– Здесь так хорошо, – возразила Фьора. – Посидим еще немного.
Она не смогла бы внятно объяснить, почему ей захотелось тут остаться. Возможно, причиной тому послужило то глубокое и полное душевное спокойствие, которое ее охватило. Спокойствие это было тем более необходимо ей, что оно, вероятно, означало лишь недолгую передышку перед ожидавшими ее испытаниями. Рождение на свет ребенка естественное событие в жизни женщины, но все-таки…
Тот покой, что спустился, казалось, на весь город, был прерван неожиданным образом. Отовсюду вдруг послышались какие-то крики, шум и топот множества бегущих по мостовой ног. Хозяин трактира, вышедший спросить, в чем дело, увидел, что все бегут по направлению к мосту. Кто-то крикнул:
– Пленник! Пленника ведут в тюрьму! Там, на мосту!
Фьора сразу же встала, влекомая какой-то внутренней силой, которую она не в силах была сдерживать.
– Давайте посмотрим!
– Вы с ума сошли! – возразила Леонарда. – Для чего вам понадобилось видеть этого несчастного?
– Не знаю, но мне необходимо туда пойти. Если его арестовали, значит, это важный пленник.
– Это безрассудно! И не принесет пользы ни вам, ни вашему ребенку. Да помогите же мне, эй, вы! – добавила она, обращаясь к Флорану, который также поднялся и с беспокойством поглядывал на свою госпожу.
Однако молодой человек только покачал головой, ничего не ответив. Он достаточно хорошо знал Фьору, чтобы не понять по ее нахмуренному лбу и плотно сжатым губам, что ее невозможно заставить отказаться от принятого ею решения. А она обращалась уже только к своему садовнику.
– Идите за мной, Флоран! – произнесла она, взглянув на него. – Вы сумеете защитить меня от толпы. Госпожа Леонарда подождет нас здесь!
– Это мы еще посмотрим! – решительно возразила старая дама. – Я устала повторять вам, что я всегда буду там же, где и вы. И все-таки я требую, чтобы мы сели на мулов. Отправиться туда пешком было бы чистым безумием. Но я по-прежнему убеждена, что женщине на последнем месяце… а впрочем, и любой другой женщине не следует смотреть такой спектакль!
25 
