очень нудно 
9 
Нет, это невозможно! Совершенно очевидно, что именно этот парнишка отвел Лизу туда, где ее держат заложницей, или передал тем людям, которые должны вывезти ее за пределы страны, как было обещано в послании. И так удивительно, что Гольберг отправился бороздить моря вместо того, чтобы следить за своей пленницей. Но, в конце концов, очень может быть, что он предпринял дальнее путешествие как раз для того, чтобы спасти свою драгоценную шкуру, чтобы избежать расправы со стороны выведенного из себя мужа, который вполне способен уничтожить его, невзирая ни на какие угрозы. Должно быть, он полностью доверяет тем, у кого прячет Лизу, среди этих людей может находиться и мальчик. Гольберг, несомненно, отлично подготовился, прежде чем совершить свое черное дело: он не оставил князю даже кончика нити, за которую можно было бы ухватиться в надежде выбраться из этого лабиринта... И тем не менее выбраться необходимо, но как? Как? Если нельзя обратиться за помощью к полиции, которая, наверное, могла бы все-таки выследить кого угодно даже в таком запутанном городе, как Иерусалим, если их всего лишь двое... В то время как они с Адальбером, похоже, имеют дело с реально существующей могущественной организацией...
Вернувшись в отель, Морозини попал на семейный совет, который оказался в самом разгаре. Госпожа де Соммьер и Мари-Анжелина дю План-Крепен только что прибыли в Иерусалим, решив, что настало наконец время присоединиться к бывшим хранителям пекторали. Не последнюю роль в их решении сыграло и еще одно обстоятельство: Луи Ротшильд был вынужден выехать в Вену – его вызвали туда по радио. С присущей ему любезностью он оставил свою яхту в распоряжении друзей, тем более что можно было воспользоваться куда более быстрым способом передвижения – поездом. А корабль просто-напросто встанет на рейд в самом большом местном порту – Хайфе и будет там дожидаться новых распоряжений. Друзья расстались на вокзале, где маркиза и ее компаньонка сели в поезд, следовавший по маршруту Хайфа – Лод – Иерусалим, а барон – в другой, до Триполи. Потом «Таурус-экспресс» отвезет его через Сирию и Анкару в Стамбул, а оттуда, уже на Восточном экспрессе, он довольно скоро попадет домой.
После того как путешественницы смыли с себя дорожную пыль, Адальбер рассказал им обо всем, что произошло за последнюю ночь, и теперь они, ожидая Альдо и часа обеда, обсуждали случившееся, попивая одна – коктейль, а другая – шампанское. От приступа подагры не осталось и следа: видимо, помог чудодейственный пластырь, доставленный из лавки некоего аптекаря, проживавшего в Яффе.
Морозини вошел в бар, и сразу же три пары глаз вопросительно уставились на него. Адальбер вскочил и устремился ему навстречу.
– Ну? Говори скорей! Что нового?
– Ничего... или почти ничего. Великий Раввин плывет в Нью-Йорк, а Гольберг сопровождает его. Может быть, правда, только до Генуи, но никакой уверенности в этом нет. Что же касается юного Эзекиеля, то, если бы он явился с планеты Марс, о нем, наверное, и то было бы известно больше, чем сейчас. Никто его не знает, никто его не видел...
Высказав таким образом в двух словах все, что ему удалось установить, Альдо поцеловал руки маркизы и Мари-Анжелины, опустился в кресло и позвал бармена, чтобы заказать виски с содовой. Потом с вежливой улыбкой обратился к путешественницам:
– Ну как? Все прошло нормально? Дорога не тяжелая? Тетушка Амелия, мне кажется, вам стало лучше?
– Я бы не сказала этого о тебе, мальчик мой! Ты выглядишь чудовищно.
– Какое это имеет значение! Адальбер рассказал вам?..
– Да. Тебе следовало послать эту чертову пектораль по почте и отправиться в свадебное путешествие в Индию или Египет!
Мари-Анжелина, чей острый нос уже описывал дуги, вынюхивая следы и делая ее похожей на охотничью собаку, вышедшую в поиск, повернулась к Морозини.
– Как княгиня была одета вчера вечером?
– В платье от Жанны Ланвен из белого муслина в желтых цветах...
– Были ли на ней какие-нибудь... стоящие драгоценности?
– Нет. Было бы слишком неосторожно брать с собой в дорогу слишком дорогие вещи. Впрочем, она и не любит «быть похожей на церковную раку», как она выражается. Вечером на ней было только несколько тонких золотых браслетов с мелкими топазами и бриллиантами, обручальное кольцо и изумруд, который я подарил ей к помолвке и с которым она никогда не расстается...
– Тридцать каратов! Ну, просто не на что покуситься! – не удержался от иронии Адальбер. – Но мы же знаем, что Лизу похитили не из-за этого. Куда вы клоните, Анджелина?
9 
