очень нудно 
7 
— Ну вот, хоть одно достоверное сведение! — обрадовался Морозини. — Остается вопрос, на который пока нет ответа: откуда он шел среди ночи, когда на него напали и убили прямо за нашим домом?
— Об этом мы, скорее всего, так и не узнаем, — печально отметил Ги, слезая со своего насеста. — А вот на кольцо я бы с удовольствием взглянул еще раз.
— Нет ничего легче.
Они отправились в кабинет Альдо, и там, при запертых дверях, он запустил сложный механизм сундука, открыл его, вытащил замшевый мешочек, потряс, и кольцо выкатилось на кожаную крышку письменного стола. Потом он зажег яркую лампу, которой обычно пользовались, рассматривая ценности, попадавшие в этот дом. Металл цвета бледного золота, так неожиданно появившийся из глубины веков, принял в свете лампы матовый оттенок, будто был накрыт тонким муслином, и на этом фоне ярче заиграла бирюза. Склонившись над кольцом, они несколько минут, не трогая, просто смотрели на него, словно завороженные. Возможно, так оно и было. Как объяснить эти геометрические рисунки: прямые линии и треугольники, вкрапленные в орихалк? Ги протянул было руку к кольцу, но, передумав, убрал ее.
— Вы что, боитесь его? — удивился Альдо.
— И да, и нет... Сам не знаю! Какое-то странное чувство. Оно влечет меня, но тем не менее...
— Вы вспомнили о крови, пролившейся этой ночью? Должно быть, кровь из-за этого кольца проливалась не впервые!
— И все же, глядя на него, я не чувствую отвращения, как было с камнями пекторали. И особенно с рубином Хуаны Безумной.
— Сознайтесь, было от чего испытать отвращение! Какой другой камень послужил причиной такого количества трагедий? И ведь нам пришлось вскрывать могилу, чтобы достать его!
— С этим кольцом не так. В нем есть что-то успокаивающее.
— Тогда почему вы не решились взять его в руки? — спросил Альдо, решительно взяв кольцо и поднеся его к лампе. Рассмотрев, он стал примерять его: сначала на правый безымянный палец, но оно оказалось велико, затем на средний, с тем же результатом, и, наконец, с одобрения Ги, на большой палец.
— Это доказывает, что перед нами священное кольцо. Украшение Верховного жреца или кого-то в этом роде.
Альдо не ответил, прислушиваясь к своим новым ощущениям. Ничего неприятного, наоборот. Его захватило осознание собственной мощи, наполненности жизненными силами. Тонизирующее чувство, уверенность в том, что все ему по силам и никакое препятствие не остановит его на выбранном пути.
— Ну что? — спросил Ги.
Альдо не без труда снял кольцо и протянул его старому другу.
— Попробуйте надеть его сами.
Ги последовал совету Альдо, и вдруг его добродушное лицо словно осветилось изнутри:
— Невероятно! Оно как будто удесятеряет силы... Кажется, что сможешь горы свернуть! Тогда почему его владельца все-таки убили?
— Наверняка потому, что шелковый носок не годится для выявления трансцендентальных феноменов этого предмета. Факты заставляют предположить, что за покойным была погоня, в этих условиях он выбрал самый подходящий тайник для сокровища. Ясно одно: это кольцо не приносит несчастья! И это само по себе потрясающий факт. Но оно и не защищает от нападения.
— Что вы собираетесь с ним делать?
— Еще не знаю. Не думал об этом.
— Разве умирающий не попросил вас сберечь кольцо?
— Попросил, но его последние слова были об Асуане, какой-то Неизвестной Царице и Ибрагиме.
Он умолк, заслышав в вестибюле голос секретаря, Анджело Пизани, спорившего о чем-то с Захарией, и, уложив поскорее кольцо и мешочек в сундук, запер его и объявил:
— Если кто-то и может просветить нас на этот счет, то только Адальбер. Позвоню в его квартиру и Париже. Надеюсь, Теобальд скажет мне, где он сейчас находится.
— Мудрое решение!
Но выполнить его оказалось сложнее, чем могло бы показаться.
Когда, после трехчасового ожидания, в телефонной трубке послышался наконец приятный голос Теобальда, верного слуги Видаль-Пеликорна, они узнали, что хозяина нет в Париже.
— В такое время, как ваше сиятельство, наверное, догадывается, он не может быть во Франции.
— Предполагаю, что он в Египте?
— Вы совершенно правы!
— Да, но где именно? Египет большой.
— А вот этого я не знаю. Господин проводит раскопки.
— Прекрасная новость! Чем бы еще он мог заниматься в этом месте? Ведь он, черт возьми, египтолог!
7 
