Последние отзывы

  29  

Дом Гийома, выдержанный в гармоничных пропорциях, с высокой черепичной крышей, как почти у всех домов на берегах Ранса, с фасадной стороны имел выступ с треугольным фронтоном, что придавало ему вид старинного замка, хотя Гийом постарался избежать такого сходства. Конюшни, выстроенные на разумном расстоянии от дома, были почти так же красивы, как и дом, потому что хозяин обожал лошадей, и, наконец, парк не очень регулярной планировки, с прелестными лужайками и высокими деревьями, густые кроны которых клонились в одну сторону, как будто от ветра, и служили красивым обрамлением для всего ансамбля.

Неохотно, но все же Артур признал, что этот большой дом был полон очарования. Он гордо возвышался над полями и морскими течениями Сен-Васт-ла-Уга. Утром, когда «Элизабет» подходила к порту, Гийом предложил мальчику свою подзорную трубу:

– Посмотри! С правого борта ты увидишь колокольню, возвышающуюся на холме. Это колокольня в Ля Пернель, она служит маяком для мореплавателей при входе в бухту Котантена и особенно в Барфлер и Сен-Васт. Когда мы подойдем поближе, ты увидишь вдалеке усадьбу На Тринадцати Ветрах: светлые стены, синюю крышу, недалеко от церкви...

Мальчик видел, как светлое пятно увеличивалось, приобретало в желтом свете осеннего солнца очертания двух старинных конической формы фортов, с крышами-фонарями цвета меди, которые возвышались над радужной поверхностью моря, как два пальца по обе стороны заполненной мачтами гавани, как бы запрещая вход в нее. Во всем этом было что-то волшебное. Между тяжелыми черными тучами местами лился свет необыкновенной чистоты, четко выделяя старые дома рыбаков, ютившиеся рядом со старинным собором. Неподвижные соленые болота давали тусклый отсвет, а разъеденные солью краски кораблей, стоящих на якоре, становились ярче.

В душе ребенка, вырванного с корнем из мест, где он прожил всю свою маленькую жизнь, появилось какое-то умиротворение, как будто он прибыл домой после долгих странствий, на землю, о которой мечтал. Что-то говорило ему, что, может быть, на этой нормандской земле он сможет быть счастлив... Но вскоре недоверие снова вонзило свои шипы в его сердце. Эта страна, этот дом были чужими и не могут стать его, ибо он, по-видимому, всегда будет здесь чужим, случайно занесенным сюда судьбой. Он не нужен был семье, которой его навязывали и которую навязывали ему. А кому он теперь был нужен, ведь он остался совсем один на свете. Он вообще не знал, что такое родной очаг. Ведь Астуэл-Парк тоже не был его домом. Может быть, частично домом его матери... Если бы сэр Кристофер умер раньше Мари, ей пришлось бы уйти оттуда, уступив дом новому хозяину.

Между тем, следуя за серым платьем Элизабет, Артур постепенно знакомился с новым домом. У него оказалась очаровательная комната, может быть, немного более подходящая для девочки, но Элизабет сказала, что в дальнейшем он может все устроить здесь на свой вкус. Она была обставлена лакированной мебелью, а стены оклеены персидскими обоями с разноцветными птичками. Эта комната была гораздо лучше той, что была у него в Англии: темная дубовая мебель, истертая обивка стен. Артур умирал там от страха, когда был маленький, потому что Эдуард сказал ему как-то, что там водилось привидение с деревянной ногой.

Ему понравились и парадные комнаты, хотя он не показал и виду: красивая столовая, оклеенная светло-желтыми обоями, полная старинного хрусталя и драгоценной посуды, привезенной с Востока, и два салона в тускло-зеленых тонах, оживленных тонкой золотистой сеточкой, конечно, во вкусе Агнес, покойной супруги Гийома. Она обставила эти салоны красивыми креслами, канапе, столиками, живописно выделявшимися на разбросанных по полу пушистых коврах. В одном салоне был даже клавесин, разрисованный, как молитвенник. И наконец, библиотека, и Артур впервые не удержался и проговорил:

– О, как великолепно!

– Это папина любимая комната. Здесь он работает. Да это и так видно: видите, какой беспорядок на столе! А это его самое любимое кресло, – сказала девушка, погладив высокий трон из черного дерева, обтянутый кожей, с подлокотниками в виде голов слона. – Это кресло принадлежало Жану Валету, его приемному отцу. Он привез его из Индии. Но когда папа что-нибудь читает, он устраивается именно здесь, у камина.

Действительно, на каминной полке лежала переплетенная в кожу книга с шелковой закладкой в ожидании прихода хозяина. Артур взял ее и вслух прочел название. Это было «Путешествие вокруг света» Бугенвиля, и мальчик обрадовался:

  29