очень нудно 
130 
– Я долго ждал, но теперь ты моя, моя навсегда, – раздался крик похитителя.
Фьора уже узнала Кампобассо и, не переставая кричать, начала отбиваться, чтобы как-то соскользнуть на землю, что замедляло скорость лошади.
– Оглушите ее, отец, – посоветовал один из всадников. – От шишки еще никто не умирал, а нам надо спешить!
– Убейте меня, – воскликнула Фьора. – Или я это сделаю сама, потому что никогда не буду принадлежать тебе! Ты мне противен...
Она поранилась о доспехи, но не прекращала своего бесполезного сопротивления. Кондотьер, возможно, и воспользовался бы советом Анджело, но из-за непроницаемой белой пелены появились трое других всадников и преградили им дорогу.
– Стой, Кампобассо! Я знал, что ты предатель. А теперь я хочу посмотреть, правда ли, что ты еще и трус! – закричал Филипп де Селонже. – Ты украл мою жену и за это заплатишь своей жизнью!
– Возьми ее, если хочешь, – ответил похититель и поднял Фьору на руках, превратив в живой щит. Но голос Филиппа оказал на молодую женщину магическое действие. Ногтями она вцепилась в открытое лицо, которое виднелось в отверстии поднятого забрала.
Кампобассо издал дикий вой и расслабил хватку. Она тут же этим воспользовалась и соскользнула в снег...
– Отличная защита, – одобрил Дуглас Мортимер. – А теперь отойдите в сторону, потому что мы еще с ними не закончили!
Третий всадник, который оказался Эстебаном, соскочил на землю и помог Фьоре встать на ноги.
– С вами все в порядке? – спросил он.
– Да, но... откуда вы?
– Вам это объяснят позже. А сейчас мне некогда!
Он сел на лошадь и присоединился к своим друзьям. А между Селонже и его врагом уже начался бой, и были слышны звуки скрещивающегося оружия: боевого топора Селонже и цепа Кампобассо. Мортимер выступил против Анджело, а третий, еще один сын Кампобассо, достался Эстебану.
Прижавшись к дереву и затаив дыхание, Фьора не чувствовала ни холода, ни сырости, ни ветра. Она со страхом следила за развернувшейся на ее глазах яростной схваткой. Фьора молилась о том, чтобы победа досталась тем, кто защищает правое дело...
Внезапно раздался крик агонии, заглушая взаимную брань, которой обменивались противники.
– Джованни! – раздался вопль Кампобассо.
На снег упало безжизненное тело, и он окрасился в красный цвет. Эстебан, который был вооружен гораздо легче своих товарищей, прыгнул на круп лошади своего противника и моментально перерезал ему горло. В то же самое время Филипп воспользовался оплошностью Кампобассо, который смотрел на сына, и топором нанес ему страшный удар, раскроивший шлем, и ранил неаполитанца в голову... но тот остался в седле. Увидев это, Анджело, кое-как отбившись от ударов Мортимера, схватил лошадь отца за повод и потащил ее в сторону:
– Отец, бежим!
И оба всадника исчезли в снежном вихре.
Филипп уже снял свой шлем и бежал к жене.
– Моя любовь! Он не ранил тебя?
– Нет... О, Филипп... Я уже потеряла надежду тебя увидеть! Я думала...
Но он заставил ее замолчать страстным поцелуем, так крепко прижав ее к своей одетой железом груди, что она застонала.
– Вы ее раздавите, – заметил Мортимер, – и всем будет очень жаль. Дайте ей немного пожить!
Филипп освободил Фьору из объятий и расхохотался:
– Ты прав, друг мой, но от большого счастья люди сходят с ума. Я доверяю мою жену вам: берегите ее!
– Филипп! – позвала Фьора, когда увидела, что муж снова вдевает ногу в стремя. – Ты ведь не оставишь меня?
Она бросилась к нему, но его улыбка уже исчезла:
– Так надо, Фьора! Там идет бой, и мой принц может не увидеть завтрашнего дня. Мне надо к нему! Спасибо вам, друзья, и спасибо монсеньору Рене, который, как настоящий рыцарь, позволил мне присоединиться к своим, как только стало известно, что моя жена в безопасности!
– Филипп! – надрывно звала Фьора. – Вернись! Тебя могут убить!
– Я надеюсь, что нет, потому что я тебя люблю!
Он ударил лошадь сразу обеими шпорами и быстро скрылся; Фьора бросилась было за ним вслед, однако Мортимер схватил ее и силой заставил остановиться.
– Успокойтесь! – резко сказал он. – Он не простит вам, если вы ему помешаете: речь идет о его чести!
В это самое мгновение раздался зловещий звук огромных горских труб. Было чуть за полдень, и схватка началась...
Она долго не продлилась, несмотря на отчаянное сопротивление маленькой бургундской армии. Похожая на огромного барана, швейцарская фаланга, ощетинившись копьями, появилась из-за леса Сорю и смяла неприятельские войска, которые ждали атаки по фронту. Несколько раз, пока армия еще защищалась, а раненый Галеотто спускался к Мерте со своими уцелевшими солдатами, в самой середине боя можно было заметить Карла Смелого, который свирепо бился, прежде чем исчезнуть.
130 
