Последние отзывы

  26  

   - Добрый день, темнейшая! Приносим извинения за то, что не поверили вам с самого начала... Мы, хотели бы предложить вам продолжить путь вместе с нами. Впредь мы без сомнений примем любые ваши советы.

   Я медленно пила ягодный напиток, принесенный Алейной, цедя его глоточками, и думала об их предложении.

   - Сколько вас осталось, принц?

   - Из двадцати девяти человек, всего шестнадцать... При выезде из Илисвурга нас было сто шестнадцать.

   Я лишь кивнула, а сама судорожно подсчитывала проблемы и выгоды. Бросив быстрый взгляд на Каренов, поняла, что любые выгоды не стоят их жизней.

   - Я согласна! Но сегодня я не сдвинусь с места, принц. Мне нужно отдохнуть и этому молодцу тоже. Уверена, что и всем вам лучше отдохнуть. Мы организуем лучшую защиту, костер побольше и до вечера будем спать. Затем выставим охрану и спать будем по очереди. Сейчас нам всем необходимо хорошо отдохнуть и поесть.

   - Темнейшая, но не лучше ли нам будет покинуть это жуткое место и попытаться уйти от преследования вампиров. Мы уничтожили ножны и теперь, они не смогут нас отследить. - Барон говорил с мрачной уверенностью в своих словах, и я поняла, что сейчас как раз время проверки моего авторитета.

   - Мы с Аленом не способны передвигаться, пока не восстановим силы, это раз. Во-вторых, наши пульсирующие сердца теперь путеводная нить для вампов. Вчера мы были не готовы к их нападению, сегодня все иначе. В любом случае, мне проще защитить четверых, чем такую толпу, так что решать вам.

   - Мы принимаем ваши условия, Алев Штерназия, и благодарны за помощь. Мы перед вами в большом долгу.

   - Я принимаю ваши долговые обязательства, принц Дайрик Бернази. И придет время, напомню о них. - Решила поймать его на слове, кто знает, когда потребуется поддержка.

   Он побледнел, прикусив язык, но слово не воробей, вылетит - не поймаешь. Особенно учитывая то обстоятельство, что я темная эльфийка. Это он еще не в курсе драконьей крови. Принц лишь кивнул мне и, рывком поднявшись, отошел. Барон же, бросив на меня взгляд, с тщательно скрываемой неприязнью спросил:

   - Что нам делать сейчас?

   - Как уже сказала, собирать хворост и поленья потолще, а так же отъедаться и отсыпаться, ночь будет тяжелая.

   Улеглась неподалеку от Алена, и мы оба проспали до вечера, пока Алейна вместе с другими выжившими готовилась к приему ночных гостей. В эту ночь вампиры пришли ближе к утру, и мы встретили их во всеоружии, успев даже прикорнуть от страха и испытанного стресса.

   А едва забрезжил рассвет, вся группа быстро, но довольно плотно позавтракав, резво отправилась в путь, подальше от этого страшного места.

   Двое суток сплошной скачки, от которой у меня еще после первого дня образовались кровавые мозоли на уже не мягком, а отбитом месте. Все время Ален пытался пояснить принцип правильной посадки, как ездят рысью и галопом, но у меня получалось либо мешком с картошкой подпрыгивать в седле, отбивая последнее еще живое, либо полулежа на спине Тихони и кряхтя и постанывая от боли, в то время как Ален вел ее за собой на поводу. А вечером, буквально падая к ногам лошади, я с трудом приходила в себя и под изумленными моим полнейшим неумением ездить на лошади взглядами людей, залечивала на скорую руку свои раны и готовилась к ночному бдению. Если бы не Филя, на которого можно было положиться в качестве разведчика, я бы, наверное, лично утопилась, чтобы больше не терпеть подобные пытки. А ведь Тихоня и правда оказалась тихой, смирной и доброй лошадкой. Она сочувственно косила на меня глазом и побаивалась лишь мархуза, что удивляло, учитывая мою вторую сущность и стойкую нелюбовь ко мне животных. Только из-за добродушия и смиренного терпения Тихони, я тоже героически переносила дневные переходы и училась ездить верхом.

   Мне это удалось только к концу недели подобных пыток и в первый момент, ощутив, как тело само приняло удобное положение и синхронно с движением лошади гасит толчки, чуть не завопила от счастья. Именно с этого дня, когда по моим расчетом до Илисвурга осталось чуть больше трех дней, я, наконец, смогла заняться сбором информации о пятисотлетнем пробеле, образовавшемся после гибели Камоса и по сей день.

   Отметив мою более уверенную посадку и веселое настроение, впервые за всю поездку ко мне приблизился Дайрик Бернази. Сделав это как бы невзначай, он какое-то время ехал молча, а потом спросил, тщательно скрывая недоумение и любопытство:

  26