очень нудно 
34 
И девушка ответила. Голос у нее оказался приятный и мелодичный, а благодарила она Круасси за произнесенную любезность так витиевато, что дипломат не мог не подивиться ее находчивости и образованности. Да и французский язык она знала превосходно. Но, к сожалению, Людовика ни в малейшей степени не заботил ум принцессы. Круасси было приказано описать ее внешность, и потому он, вздохнув, начал говорить длинную речь. Слова лились потоком, и очень скоро у бедной девушки, которой совсем недавно исполнилось восемнадцать и которая не привыкла еще к утомительным государственным приемам, стали слипаться глаза. Круасси же вовсе не упивался собственным красноречием, как мог подумать сторонний наблюдатель, а пристально всматривался в принцессу, стараясь запечатлеть в памяти ее черты.
Наконец маркиз умолк. Девушка слегка вздрогнула, приходя в себя, и тихо сказала:
– Мои родители и я надеемся видеть вас завтра на обеде. Он дается в вашу честь, милостивый государь, так что извольте не опаздывать.
Последняя фраза прозвучала так неожиданно и показалась французу такой забавной, что он едва не рассмеялся. «До чего же она рада тому, что я наконец замолчал, – проникаясь невольной симпатией к принцессе, подумал маркиз. – Даже пошутить осмелилась. Наверное, отец разбранит ее за это. М-да, но вот лицо-то я так и не разглядел. Жаль, очень жаль».
Откланявшись, Круасси направился в свои апартаменты и принялся размышлять. Ему надо было слать депешу во Францию, а признаваться в том, что поручение короля пока не выполнено, очень и очень не хотелось. Наконец он решил, что изложит пока на бумаге свои первые впечатления, а завтра, после обеда, во время которого можно будет присмотреться к девушке повнимательнее, отправит своему повелителю еще одно письмо. Знай Круасси, сколько еще депеш предстоит ему отослать в Париж, он бы, пожалуй, предпочел сказаться больным и вернулся бы домой. Но пока маркиз находился в уверенности, что дело будет вот-вот улажено и король получит полное представление о том, как выглядит возможная невеста дофина.
Итак, дипломат сел к столу, обмакнул в свою любимую дорожную чернильницу перо и написал следующие строки:
«Сир, Ее Высочество принцесса Баварская удостоила меня нынче первой аудиенции. Выполняя приказ Вашего Величества, я пристально всматривался в девушку и могу сказать со всей определенностью: ничего отталкивающего в ее облике нет. Правда, и красавицей ее назвать нельзя. Росту она среднего, сложена неплохо. Грудь у нее довольно полная, а плечи покатые. Лицо принцессы…»
Тут Круасси в задумчивости начал по-мальчишески грызть ногти. Отвратительная привычка, из-за которой в детстве он получил немало затрещин и подзатыльников. Что поделаешь, она до сих пор помогала маркизу сосредоточиться. С грустью оглядев мизинец с неровно обкусанным ногтем, Круасси продолжал:
«Лицо принцессы правильной формы, пожалуй, даже слишком правильной, ибо оно совершенно круглое. Рот не велик, но и не мал. Зубы белые и довольно ровные. Губы не то чтобы алые, но и не слишком бледные».
– Неплохо, сударь мой, неплохо, – похвалил сам себя маркиз. – Коли продолжать в том же духе, никто и не догадается, что как следует я девицы не видел.
Он весело щелкнул по носу серебряного льва, украшавшего откидную крышку чернильницы, и перо вновь торопливо заскользило по бумаге.
«Щеки округлые. Глаза не большие, но и не маленькие, не слишком веселые, но и не задумчивые. Руку, к сожалению, я видел всего лишь мгновение, но мне показалось, что она не очень белая, хотя и правильной формы. Вообще Ее Высочество несколько смугловата, но это ее не портит. Единственное, что немного насторожило меня, так это нос принцессы…»
Перо замедлило свой бег, и Круасси устремил взор за окно, где виднелся по-осеннему яркий, трепетавший на ветру желтыми и красными листьями парк.
«Нос кажется великоватым, – внезапно решившись, написал маркиз, – особенно если присмотреться к его кончику. Однако он ни в коем случае не уродует лицо и не делает принцессу менее привлекательной, чем она есть. А Ее Высочество безусловно привлекательна и может понравиться гораздо легче и быстрее, чем иные записные красавицы».
Поставив точку, Круасси вздохнул и подумал, что не будет отправлять депешу нынче же, как намеревался ранее. Он лучше дождется завтрашнего обеда и после него добавит к письму постскриптум. Дипломата очень беспокоил нос принцессы. Даже в полумраке балдахина он выглядел слишком уж большим и некрасивым.
34 
