Последние отзывы

  71  

– Горе ослепило тебя, Фьора! Пусть правосудием займутся те, кому это положено! Лоренцо де Медичи совсем не хочет оставить безнаказанным убийцу мессира Бельтрами. Ты можешь в этом на него положиться. Что до этой печальной истории, которую хранил в своем сердце твой отец в течение семнадцати лет, тебе лучше как можно реже о ней вспоминать. Я уверена, что если бы твой отец был жив…

– Но подумай, что ты говоришь! Ты что, забыла Иерониму? Ты полагаешь, что, имея такое оружие против меня, она не воспользуется им? Я отказалась, как это сделал и мой отец, от брака с ее сыном… Ты все это сама видела и слышала.

– Действительно, я забыла об этом. Тогда остается один выход. Надо сделать так, как хотел твой отец: все рассказать Лоренцо! Может быть, я глубоко ошибаюсь, но мне кажется, он тебе поможет!

Фьора подошла к портрету и тщательно закрыла его материей.

– Я последую твоему совету. Сразу после похорон я попрошу Лоренцо выслушать меня…

Вся Флоренция вышла на улицы, когда через два дня Франческо Бельтрами покинул дворец и отправился в свой последний путь. Шесть человек несли покрытые белой тканью носилки с его телом. Похоронный кортеж, согласно закону, отличался скромностью: перед носилками шли четыре монаха со свечами, а за телом покойного – двадцать плакальщиков в черных одеждах.

Затем следовала Фьора, вся в черном, в сопровождении Леонарды и Кьяры. Они возглавляли процессию из слуг и всех тех, кто работал в многочисленных конторах великого негоцианта. Ни музыки, ни пения… Но с серого облачного неба, где высоко парили ласточки, спускался на землю стройный звон всех колоколов Флоренции. Такова была воля Лоренцо Великолепного…

Он распорядился отслужить панихиду в соборе, с тем чтобы все могли на ней присутствовать, затем тело перенесут в канонику Ор-Сан-Микеле, где состоится погребение.

По всему пути следования траурной процессии стояла толпа горожан, а у собора собрались представители различных цехов – торговцы, производители шелка, банкиры, судьи и нотариусы, аптекари и меховщики. Затем шли «младшие» цеха: дровосеки, кузнецы, сапожники, плотники, хозяева харчевен и гостиниц, красильщики, торговцы маслом, солью и сыром, оружейники и, наконец, булочники… Сеньория присутствовала в полном составе.

У самых дверей собора, облаченные в одежды из черного бархата, стояли Лоренцо и Джулиано де Медичи вместе со своими семьями и друзьями. Здесь собрались также поэты, философы и художники города! Пришел, конечно, Сандро Боттичелли и Верроккьо со своими учениками – Перуджино и Леонардо да Винчи, и подмастерьями, которые занимались тем, что смешивали краски и отмывали кисти и т. д. Невозможно перечислить всех присутствовавших.

Внутри собора все блистало великолепием, горело множество свечей. У открытых дверей стояли священнослужители в пурпурных одеяниях и высоких головных уборах, сияли золотом митры епископа и аббатов… Все это как бы составляло сказочную фреску, напоминавшую о невиданном великолепии рая, куда должна была устремиться душа Франческо Бельтрами.

Удары колокола доносились с высокой колокольни, а внутри собора слышался низкий голос органа. Когда тело внесут в храм, к органу присоединится хор из тридцати юных голосов.

Носильщики приближались. Они должны были последовать за духовенством, которое уже начало входить в собор.

Но внезапно перед процессией возникла женщина, закутанная в черное. Распростертыми руками она загородила путь.

– Назад! Человек, которого вы несете к святому месту, умер грешником. Он не должен быть там, пока правда не станет известна всем!

– Иеронима! – простонала Фьора. – Бог мой, что она задумала?

– Страшно и подумать, – прошептала Леонарда. – У нее хватит наглости на все! Она, конечно, приложила руку к тому, что мессир Франческо умер, не причастившись!

– Я в этом не сомневаюсь! К сожалению, у нас нет никаких доказательств ее вины, и она это знает…

А между тем в толпе началось волнение, слышался ропот. Шум нарастал… Капитан Савальо, сопровождавший Фьору, попытался оттолкнуть возмутительницу спокойствия, но та энергично отбивалась и выкрикивала:

– Меня не заставить замолчать! Справедливость должна восторжествовать, а позор – прекратиться!

– Веди себя спокойно, женщина, и уйди отсюда! – крикнул капитан. – Твое скандальное поведение – это святотатство! Уж кто здесь имеет право требовать справедливости, так это так подло убитый сеньор Бельтрами…

  71