Последние отзывы

  83  

– Его святейшество надеется на это. Он послал меня сюда, чтобы я все услышал своими ушами и все увидел своими глазами. Я здесь беспристрастный свидетель. Но должен сказать, что то, чему я здесь стал свидетелем, вынуждает меня сожалеть о том, что мощная машина инквизиции бездействует. Необходимо, чтобы она снова заработала в вашем городе, да и в других краях. Королева Елизавета Кастильская, направившая меня в Рим, хотела бы, чтобы папа разрешил ей восстановить инквизицию в подвластных ей королевствах для борьбы с неверными маврами… Но мы отклонились, кажется, от разбирательства, касающегося этой девицы. А к этой теме она не имеет отношения.

– А, по-моему, это ее как раз и касается, преподобный брат. Разве это не худший пример того, к чему приводит воспитание, когда забывают господа?

– Чтение книг еще никому и никогда не помешало любить и почитать господа, – запротестовала возмущенная Фьора. – Я считаю себя такой же примерной христианкой, как…

– Может быть, как я? Ты забываешься, Фьора!.. – Мать-настоятельница в возмущении всплеснула руками.

– Оставьте это, сестра моя. Покончим с этим делом! – резко оборвал мать Маддалену фра Игнасио. – Я нахожусь здесь, чтобы спасти заблудшую душу, если это еще не поздно. Ты только что сказала, грешница, что боишься смерти, не так ли? Хотелось бы тебе верить… Ты действительно молода… и красива, хотя, возможно, твоя красота – деяние дьявола. Так вот, я задам тебе простой вопрос: ты хочешь жить?

– Я буду жить, если господь того пожелает и если река не поглотит меня, – ответила Фьора.

– Ты смелая, я признаю это, если только ты не рассчитываешь на помощь… другого…

– Другого? Кого же?

– Не строй из себя оскорбленную невинность, твои глаза порочны! Я говорю о том, к чьей помощи прибегают колдуны и колдуньи, а ты похожа на колдунью. Я уже видел таких, как ты: они улыбались, стоя перед костром…

– Вы приказали привести меня сюда, чтобы оскорблять? – воскликнула возмущенная Фьора. – Я не колдунья, и мои несчастные родители не занимались колдовством! Они совершили единственное преступление – они любили друг друга, несмотря на запрет!

– Я не советую тебе часто упоминать их! Ну, хорошо, я тебе поверю, что ты не колдунья, – сказал вдруг монах совсем другим тоном. Голос его стал мягким и приятным, совсем не похожим на его обычную речь – отрывистую и резкую. – Ты просто заблудшая овца. Поэтому я хочу тебя спасти.

– Разве вы можете сделать теперь так, чтобы меня не бросили в воду, тогда как весь город сгорает от нетерпения присутствовать при этой сцене?

– Так, значит, у тебя нет заблуждений относительно твоих прежних друзей? – сказал фра Игнасио с кривой усмешкой на тонких губах. – В таком случае мне не удастся избавить тебя от божьего суда. Единственный человек, который может сделать это, – ты сама.

– Я?

– А кто же еще? Достаточно самого малого: признаться передо мной, прямо здесь, что ты ложно обвинила… – возможно, причина тому твое глубокое горе – эту бедную женщину. Видишь, я стараюсь понять тебя! Вспомни, она ухватилась за мое предложение подвергнуть вас жестокому испытанию как за какой-то шанс. Значит, она, безусловно, невиновна… Признайся, что ты ошиблась, и я сделаю так, что все здесь успокоится…

– Если я соглашусь, то что со мной станет потом? – Фьора даже не подумала о расставленной ловушке.

– Сначала ты поживешь в монастыре, на попечении матери Маддалены. Это мера предосторожности, поскольку ты сама убедилась, что ты уже никто в глазах наших добрых флорентийцев. Тебе не удастся владеть состоянием твоего отца: это слишком большой лакомый кусок для Лоренцо Медичи. Ты будешь унижена, выброшена на улицу…

– Разве я обязана здесь оставаться? Я уеду из Флоренции!

– Да, ты покинешь Флоренцию. Когда горячие головы немного поостынут и страсти улягутся, я переправлю тебя в Рим, где, по моей просьбе, тебя примет Его Святейшество. Ты сможешь выбрать между хорошим монастырем и работой у какой-нибудь благородной дамы. У племянницы папы, например, – Катарины Сфорца… Она, безусловно, по-доброму отнесется к молодой особе, которую Медичи обобрали и бросили на произвол судьбы.

Дружеский тон испанского монаха сначала сбил Фьору с толку. Она не сразу поняла, почему он так старается, чтобы она отказалась от своего обвинения. Но вдруг ей все стало ясно! Брат Игнасио прибыл во Флоренцию, чтобы следить за Лоренцо и Джулиано де Медичи. Ему нужно было выдвинуть против них обвинения, и в этой игре он решил использовать ее как пешку.

  83