Последние отзывы

  69  

– Жениться? Вы, кажется, забыли, что я замужем?

– Я ничего не забываю, особенно того, что и в Америке, и, кстати, у нас, существует развод. Вы разведетесь…

– Мне развестись? Мне, урожденной Форбс, супруге Джонатана Каррингтона? Сделать свою семью и самое себя жертвами страшного скандала? Да вы просто не знаете, что говорите!

– Неужели вы воображаете, что мне будет так просто назвать вас герцогиней де Фонсом? Это наверняка станет страшной раной для моей матери. Только я вас слишком люблю, чтобы что-то могло меня остановить. Того же я ожидаю от вас.

– Я никогда не говорила, что люблю вас, – прошептала она, отвернувшись.

– И тем не менее я в этом совершенно уверен. Взгляните правде в глаза, Александра, а главное, загляните в собственное сердце! Мы могли бы обрести вместе несравненное счастье. Между прочим, перемена не пойдет вам во вред, – добавил он с чуть заметной улыбкой. – У вас будет исторический замок, парижский особняк, дворец в Венеции, собственность в разных местах… плюс знаменитые драгоценности. Вы станете очень знатной дамой… и нарожаете мне прелестных ребятишек.

Этих слов было достаточно, чтобы вогнать ее в краску.

– Такие вещи нельзя произносить вслух! – вскричала она, не зная, куда деться от стыда.

– Отчего же, раз мы ведем речь о браке? Ведь вы по крайней мере не из квакеров? Александра, Александра, там, где я вас поселю, вам не придется опасаться светских пересудов… Пойдемте, мне неудобно оставаться на ночь у вас в спальне. Мы обсудим все это, и я так красноречиво расскажу вам о своей любви, что вы позабудете обо всех ваших страхах.

Он нежно взял ее за руки и попробовал увести в другое купе, но она воспротивилась этому.

– Нет! Не хочу идти с вами! Не хочу за вас замуж! Хочу остаться такой, какая я есть! Хочу…

Она была теперь способна лишь на невнятный лепет, в глазах у нее стояли слезы; сердце Жана, увидевшего ее беззащитность, наполнилось нежностью. Он принудил ее сесть и привлек к себе.

– Успокойтесь! Я готов признать, что все это для вас немного неожиданно, и прошу простить меня, но поймите же: я люблю вас, а вы отказываетесь видеть в моем нетерпении что-либо, кроме желания…

– Уходите!

Она снова вырвалась. Теперь она искала спасения не у окна, а у двери купе.

– Желание! Вот вы и проговорились! Уже битый час вы ломаете передо мной негодную комедию!

– Я? Я ломаю комедию?

– А что же еще? Вы жаждете меня – что ж, в этом у меня мало сомнений, но любовь?.. Вы весьма охочи до женщин и, зная, что ничего не добьетесь от меня, попытавшись просто принудить к повиновению, нашли достойный безумца выход: предлагать брак замужней женщине, к тому же счастливой в замужестве!

Он побледнел и, выпрямившись во весь рост, устремил на нее взгляд, в котором печаль смешивалась с презрением.

– Так вы отказываетесь поверить в мою любовь?

– Категорически отказываюсь. Если бы я последовала за вами в соседнее купе, то нетрудно догадаться, что бы за этим последовало…

– Не говорите глупостей! Залогом вашей безопасности служит моя честь.

– Ваша честь? Где же она была, когда вы посмели вломиться ко мне?

– Я никогда бы так не поступил, если бы вы вели себя как нормальная женщина, если бы не спровоцировали меня своим дьявольским кокетством.

– Тут вы правы: я проявила неосмотрительность. Готова признать это. Будем считать, что вы преподнесли мне урок, который… пойдет мне на пользу.

Слова ее звучали пресно, бездушно, как речитатив ребенка, пересказывающего малопонятный текст. Она отвернулась от него, стараясь не встречаться с его пылающими глазами, и при этом чувствовала себя, как никогда, несчастной.

– Оставьте меня! – прошептала она. – Мне необходимо побыть одной.

– Если таково ваше желание, я подчиняюсь; но мыслями я остаюсь с вами. Обдумайте хорошенько все, что я вам сказал, и завтра…

– Завтра? Никакого «завтра» не будет. А теперь уходите.

Эти слова Александра произнесла изменившимся голосом: твердым, решительным, звонким от негодования, которое на самом деле было всего лишь страхом, страхом за саму себя, который было бы немыслимо выразить и которого не понял Фонсом. Он уже устал от мольб, от борьбы с любовью, на которую она его обрекла. Он вскинул голову, глаза его сделались холодны.

– Вы хотите, чтобы я ушел? Ушел навсегда?

– Именно! – бросила она, избегая смотреть на него. Этот совершенно не женственный ответ мигом отрезвил молодого герцога и погасил его страсть. Даже пылкая любовь, ради которой он был готов пожертвовать всем на свете, стала угасать, как лампа, в которой вышло масло. Александра показалась ему совсем другой, и он испытал странное недоверие к ней, которое до него посетило Антуана Лорана. Неужели это великолепное тело, внешность, от которой захватывает дух, весь ее колдовской облик – всего лишь видимость, ослепительный фасад, за которым скрывается пустота? Эта женщина сделала все, чтобы его соблазнить, привлечь к себе, довести до… того состояния, в котором он сейчас пребывал, то есть едва не превратила в шута…

  69