Последние отзывы

  109  

Надвигался вечер, и приближалось время того самого долгожданного свидания, о котором безнадежно мечтал де Роан. Теперь его желание было близко к осуществлению, но особой радости кардинал почему-то не испытывал. Если уж король Людовик, человек ленивый и нелюбопытный, что-то прослышал о чувствах кардинала по отношению к королеве, то что уж говорить об остальных.

Возможно, от испуга кардинал был склонен преувеличивать опасность, однако он был уверен в том, что, по крайней мере, один человек при дворе (это не относилось к графине де ла Мотт) знает об отношении кардинала к королеве. Кто этот человек? Это один из фаворитов короля? А может быть, это кто-то из окружения самого де Роана? Но кардинал не посвящал своих слуг ни в какие интимные вопросы. Если им и удалось что-то разузнать, значит, они подслушивали и подглядывали за своим хозяином.

Позабыв о том, что совершает богопротивный поступок, кардинал громко выругался. К счастью, в этот момент он находился в совершенно пустом коридоре, и никто, кроме самого господа Бога, не слышал тех страшных проклятий, которые изрыгал великий капеллан Франции. Но Бога кардинал де Роан боялся куда меньше, чем слуг-предателей и придворных интриганов.

За свою долгую жизнь кардинал успел убедиться в том что господь Бог всегда молчит. Де Роана вполне устраивало такое положение. Во всяком случае, можно быть уверенным, что он никогда не проболтается и не донесет. Тем временем уже по-настоящему темнело. Кардинал, который в первые минуты после встречи с королем основательно струхнул и отказался было от мысли посетить беседку в парке Монбель, понемногу пришел в себя и, вспомнив слова Калиостро о том, что он еще в течение долгого времени не сможет увидеться с королевой, решился на этот отчаянный поступок. Сегодня де Роан заблаговременно избавился от секретаря, обычно повсюду сопровождавшего его, и, стараясь обращать на себя поменьше внимания, вышел из дворца. Однако он сделал это не через главную дверь, а воспользовавшись одним из боковых выходов.

Прогуливающейся походкой он шел по аллее, которая постепенно сужалась, превращаясь в узкую дорожку между деревьями. Хотя весна была уже в самом разгаре, листва только-только проклюнулась, и любую фигуру было видно издалека. Аллеи и дорожки в парке Монбель были прямыми, как стрела. И пару раз кардинал обернулся, чтобы убедиться в том, что за ним не следят. К счастью, все было тихо, и де Роан успокоился. Спустя несколько минут он увидел прячущуюся среди деревьев беседку, которая и была тем самым местом встречи, о котором кардиналу говорила графиня де ла Мотт.

В надвигающейся тьме место уединения кардинала было почти незаметно со стороны. Ждать ему пришлось довольно долго. О, если бы бедный влюбленный кардинал де Роан знал, что в этот момент его возлюбленная, королева Мария-Антуанетта, вместе с герцогиней д'Айен-Ноайль и графиней де Бодуэн спокойно возвращались с прогулки в саду Монрепо.

А графиня де ла Мотт вместе с Мари-Николь Лепоэ или баронессой д'0лива (это уж как вам угодно) приближалась к уединенной беседке в парке Монбель со стороны, противоположной Версалю. Весенние вечера часто бывают прохладными, и потому графине де ла Мотт было бы легко объяснить, почему королева закуталась в длинную шаль, прикрывавшую не только ее фигуру, но и часть лица.

Оказавшись на дорожке, которая вела к месту свидания Мари-Николь с мастерством настоящей актрисы принялась копировать движения Марии-Антуанетты и ее походку. Услышав в полумраке шаги, кардинал тут же вскочил с деревянной скамейки и, вытянув шею, начал вглядываться в полумрак. Наконец-то терпение его было вознаграждено. Вот она, сама, Мария… Та женщина, которую он так ждал и жаждал, о которой мечтал долгими ночами и которой посвящал свои стихи. Сейфы кардинала хранили горы любовных посланий, написанных де Ровном для его возлюбленной Марии.

Сгорая от нетерпения, кардинал вышел из беседки и направился навстречу двум дамам. Графиня де ла Мотт была, как обычно, в своей серой дорожной накидке.

В часовне, располагавшейся где-то неподалеку, колокол стал мерно отбивать время. Оказывается, уже было шесть часов вечера. Кардиналу казалось, что он идет навстречу своей судьбе. Его шаги глухо отдавались в тишине, перемежаясь со стуком сердца.

Однако, не доходя нескольких шагов до его высокопреосвященства, дамы остановились. «Мария-Антуанетта», закутанная в шаль, словно испанская синьорита, стояла в одиночестве, в то время как графиня де ла Мотт подошла к кардиналу.

  109