Глава 1

Мир был обжигающе холодным…

Он был настолько изможден, что едва держался в седле и мог только надеяться, что конь будет по-прежнему устало брести вперед. Все время вперед… Он знал, что, когда вокруг завывает такой беспощадный ледяной ветер, любая остановка, пусть даже на несколько коротких мгновений, означает верную смерть.

Если бы не обжигающая боль в боку, он давно потерял бы сознание. Давно заблудился бы в этой бескрайней белой земле, потеряв счет бесконечным милям холмов, лесов и неба, оказавшихся в плену морозного ада, где метель носила тучи снега вперемешку с осколками льда. Но, несмотря на то что даже медленные, монотонные движения коня причиняли ему страдания, он не сдавался.

После яркого желтого солнца холод принес облегчение. Он ослабил лихорадку, причиной которой была рана в боку. Безупречная белизна простиравшегося перед ним пейзажа усыпила его разум, и он больше не видел крови, заливающей поле боя, не чувствовал зловонного дыхания смерти.

Со временем, когда силы стали покидать его, уходя вместе с кровью, струящейся из раны, в набирающем силу ветре он услышал голоса. Эти голоса шептали его имя. Два имени — его собственное и еще одно. «Это бред», — говорил он себе потому, что не верил, что ветер умеет говорить.

Он потерял чувство времени и не знал, как долго он едет. Часы, дни, недели? Сначала он надеялся, что вскоре наткнется на какую-нибудь деревню, где сможет отдохнуть и найти того, кто позаботится о его ране. Сейчас же ему хотелось только найти место, где он встретит свою смерть.

Но может быть, он уже мертв, а эта бесконечная зима и есть ад?

Он больше не чувствовал голода, хотя в последний раз поел еще перед сражением. «Битва, — смутно вспомнил он, — из которой я вышел победителем, не получив ни единой царапины. И как глупо, как безрассудно и глупо с моей стороны было отправиться домой в одиночестве!» Он был уверен, что трое вражеских солдат, на которых он наткнулся на лесной дороге, хотели только одного — вернуться домой. Его первой мыслью было дать им уйти. Сражение было выиграно, вторжение остановлено. Но в их глазах еще горели смерть и война, и, когда они набросились на него, меч мгновенно оказался у него в руке.

Они уже никогда не вернутся домой. Скорее всего, то же самое можно сказать и о нем. И теперь конь устало бредет вперед, а он тратит последние силы на то, чтобы оставаться в сознании. Стараясь разогнать туман перед глазами, он вяло отметил, что попал в другой лес. Но как он мог заблудиться в собственном королевстве, знакомом до мельчайших деталей, словно лицо любимой? Это оставалось для него загадкой.

Никогда раньше он не бывал в этих местах. Серые ломкие ветви деревьев казались мертвыми. Не было слышно ни птичьих голосов, ни журчания ручьев — только мерное поскрипывание снега под лошадиными копытами. Наверняка это была земля мертвых или тех, кто уже прощается с жизнью.

Когда он увидел оленя, ему понадобилось время, чтобы понять, что впервые с тех пор, как хлопья снега начали падать на землю, он видит живое существо. Зверь смотрел на него без страха. «Почему бы и нет? — эта мысль вызвала у него слабую улыбку. — Все равно у меня не хватит силы, чтобы натянуть тетиву».

Когда олень метнулся прочь, Кайлер из рода Мрайдонов, принц и воин, потерял сознание и обмяк, упав на шею своего коня.

Когда он пришел в себя, лес уже остался позади и прямо перед ним простиралось белоснежное море. По крайней мере, это белое пространство казалось морем. А посередине этого моря сверкал серебристый остров. Сквозь пелену, стоящую перед глазами, он смутно различил очертания крепостных стен и башен. Над одной из башен под резкими порывами ветра трепетал флаг. Алая роза в бескрайнем белом поле…

Он обратился к богам, моля послать ему сил. Там, где развевается знамя, должны быть люди. Там будет тепло. Сейчас он отдал бы половину своего королевства за возможность провести последние часы своей жизни возле теплого очага.

Сознание начало меркнуть, все поплыло перед глазами. На Кайлера разом нахлынули усталость и слабость, и ему показалось, что он видит розу, алую как кровь, плывущую к нему по этому белому морю. Сжав зубы, он направил коня к ней навстречу. И если ему не суждено ощутить тепло очага, то перед смертью он хотя бы вдохнет сладкий аромат прекрасного цветка. У него не было даже сил посетовать на проклятую, жестокую судьбу, когда он почувствовал, что снова теряет сознание и падает в снег.

  1