Особенно,... 
117 
А главное – женщин там было много против одной. И сколь ни была искушена Эфиселия в боевом искусстве, с такими противницами справиться не смогла бы. Вот о чем следовало бы задуматься гордой амазонке. Но она не желала.
Переход от того места, где они спустились с горы (примерно в районе истока реки Менглен), до Трегерата занял около недели.
– Опять Трегерат! – раскапризничалась Ильза. – Нанимались мы, что ли, каждый год в него ходить?! Надоел хуже…
– Хуже горькой редьки! – подсказала любительница народной мудрости. И предложила: – Давайте обойдем город стороной.
Но Ильза сама же ей и возразила:
– Надо пополнить запас провизии, на морозе хорошо естся.
Хельги тоже не хотел в Трегерат, боялся узреть очередной шедевр монументального искусства. Но, к огромной его радости, горожане не стали восстанавливать утраченное, а ограничились золотой мемориальной доской на доме колдуна Мицара.
– Идемте, идемте отсюда скорее! – торопил демон спутников, остановившихся прочесть трогательную надпись. – Не дай боги, выйдет Мицар, узнает нас – и конец!
И тут в голову неугомонной сильфиды пришла очередная идея:
– Интересно, что теперь стало с Кирнерой? Надо пойти посмотреть!
– Нет!!! – завопили Хельги и Эдуард в один голос.
Но остальным идея понравилась.
За несколько лет окрестности Кирнеры успела заметно измениться. Главных отличий было два. Во-первых, со склонов ее исчезли все постройки. Божество ушло из этих мест, а с ним и его почитатели. Во-вторых, к устью страшной пещеры теперь вела широкая тропа, проторенная множеством ног. Ужас Трегерата стал теперь его главной достопримечательностью. Муниципалитет даже установил у входа будку со сторожем, тот взимал с посетителей входную плату, и, надо заметить, немалую.
Орвуд хотел поскандалить. Уж они-то имеют право на бесплатный просмотр! И на процент от дохода тоже! Ведь только благодаря им…
– Умолкни, несчастный! – велел Хельги, свирепо сверкая желтым глазом.
И гном понял, что лучше не связываться.
«Сик трансит глориа мунди…» – подумал Хельги на красивом мертвом языке латен, с неожиданной грустью обозревая место своего былого подвига.
Да, вот так и проходит она, мирская слава… Столетиями трепетал Трегерат при одном упоминании одного названия – Кирнера. Столетиями жизнь в городе была подчинена той, что обитала в этом подземелье. Ирракшана спит… Ирракшана не спит… Горожане даже голову в сторону пещеры боялись повернуть, не то что приблизиться по своей воле.
Что сохранилось от былого ужаса теперь?
Пещера, обширная, но вовсе не такая огромная, как показалось Хельги в первый раз. Косые солнечные лучи, проникающие внутрь сквозь отверстие, освещали пространство довольно ярко, рассеивая ореол таинственности. Опустевший постамент – это на нем еще так недавно возлежало огромное тело демона-убийцы… Теперь вся поверхность каменного ложа была обсижена дикими голубями, а боковые стены пестрели надписями типа «Здесь был я», выцарапанными на мягком желтоватом песчанике; от древнего узора уже мало что сохранилось. Подобные же надписи, сделанные белым мелом и красным кирпичом, красовались и на стенах. В довершение картины в темном углу была навалена целая куча того, во что ступают неожиданно.
– Тьфу, демон! – выругался гном. – Деньги дерут, так хоть бы помещение очистили! Скажи! – Он подтолкнул эльфа в бок, ожидая поддержки.
Но тот молчал, в потрясении созерцая творящееся.
Сколько жизней оборвалось под этими сводами? Сколько было их – тех, кто вошел внутрь, чтобы не выйти уже никогда? Сотни? Тысячи? Десятки тысяч? Это место – их усыпальница. Отсюда шагнули они… нет, даже не в Долину предков – в полное небытие. Здесь должен быть мемориал, хранящий память о невинных жертвах страшного демона, а не дешевый аттракцион, совмещенный с общественной уборной!
Подобного кощунства Аолен не ожидал даже от людей, а ведь Трегерат населяли не только люди. Кудиане, к примеру, слывут высоконравственным народом. И эльфийская диаспора в городе есть… Как могли, как посмели они допустить все это?
Так думал Аолен. А Энка в это время подыскивала глазами подходящий обломок кирпича – ей тоже захотелось запечатлеть свое имя для потомков. И, увы, она была не одинока в этом желании!..
Занятые своими мыслями, приятели не сразу обратили внимание на поведение Хельги, весьма и весьма странное. Упершись плечом, он что было сил толкал ложе Ирракшаны, будто и впрямь надеялся в одиночку сдвинуть с места эту огромную каменную махину!..
117 
