ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Прилив

Эта книга мне понравилась больше, чем первая. Очень чувственная. >>>>>

Мои дорогие мужчины

Ну, так. От Робертс сначала ждёшь, что это будет ВАУ, а потом понимаешь, что это всего лишь «пойдёт». Обычный роман... >>>>>

Звездочка светлая

Необычная, очень чувственная и очень добрая сказка >>>>>

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>




  736  

Бывали дни отчаяния, когда он, обливаясь пьяными слезами на обширной груди своей супруги, молил Судьбу о возвращении на родину. Но постепенно стали приходить и победы. Вокруг него выстраивался костяк людей (именно с людьми он предпочитал иметь дело) преданных и надёжных, готовых пойти даже на смерть ради своего «пращура».

Порой, в моменты полного благополучия, судьба жестоко отбрасывала его назад. Так было, к примеру, при первом посещении «священного» острова Эрд, когда все его сторонники заночевали у подножия древних идолов, «дабы снискать особую благодать и милость любимых богов». Увы. Милость не снизошла. Несчастные проснулись совершенными безумцами и один за другим утопились в море. «Во славу Умрана!»

Но жертва оказалась ненапрасной. Следующая партия – он всётаки рискнул, привёл, уложил под статуями – вернулась с острова целой и невредимой, укрепившейся в вере своей. Тогда у него даже мелькнула мысль: может, не всё так просто в этом странном мире, и вера в богов и демонов имеет в основе своей некое рациональное зерно? Возможно, задержись она подольше, и дело пошло бы иначе, и не рискнул бы он будить силы, стоящие несравнимо выше амбиций простого смертного. Но мысль мелькнула и ушла, а «пращур» Всеволод продолжил своё жестокое дело. Все странности он списал на счёт магии, которую полагал явлением хоть и не изученным современной наукой, но, в перспективе, вполне объяснимым с материалистической точки зрения. И не смутила его даже внезапная, эффектная гибель «жены» от удара молнии с ясного неба (хотя всем окружающим было очевидно – навлекла на себя весёлая вдовушка гнев Тора из Асов). Взял новую – к тому времени он уже мог сам выбирать себе баб, многие почитали за великую честь служить «пращуру» телом своим.

О бедности, о голоде и нужде он позабыл вовсе. Везде у него были свои люди, в каждом городе был готов и стол, и кров. И всётаки власть не давалась в руки, ускользала, будто вода сквозь пальцы. Чего стоили, к примеру, те дни, когда Вардох Глом гулял по землям Староземья, и паства Всеволода, в одночасье позабыв о молитвах, об Умране с Эрдой, ринулась самозабвенно рубить головы нелюдям! Тогда ему казалось: всё! Конец надеждам! Мир будет принадлежать другому…

Да, слишком сильны были сильные мира сего – колдуны и маги. Что он, чужеземец, самозванец, мог им противопоставить? Ничего. Кроме мудрого принципа «разделяй и властвуй». И он пришёл, вернее, нагло, без приглашения явился в правление Верховной Коллегии и предложил магам свои услуги по искоренению чёрного колдовства. И заключил тайный договор, и заплатил за него золотом, да немало. (Истинную цель этого сомнительного союза Коллегия, как всегда, предпочла сохранить в тайне, «пращур» о ней так и не узнал никогда, а ремесленниковизобретателей истреблял по собственному почину, следуя примеру святой инквизиции.)

Но прежде произошло ещё одно событие, пожалуй, второе по своей значимости после переноса Всеволода в иной мир. Тогда его позвали к умирающему. Он пошёл охотно, вообразив, что старец хочет завещать строящемуся храму Умрана своё и состояние – эта полезная практика уже была введена в обиход.

Ожидания не оправдались, Всеволод был разочарован. Потребовалось некоторое время, прежде чем он прекратил досадовать на «старого маразматика» и осознал, какой дар преподнёс ему умирающий прорицатель Гуафф.

Именно это имя значилось на большой медной табличке над парадным входом: «Прорицатель Гуафф. Гадания, пророчества, предсказания судеб». А ниже, на табличке попроще: «Приём посетителей с семнадцати до часу пополуночи, кроме вторника и субботы». Должно быть, Гуафф был хорошим предсказателем и успешно вёл дела. Проживал он в неплохом особнячке на замковой площади, и обстановка комнат была богатой…

Но теперь его земной путь заканчивался. Иссохший как тень старик лежал на высоких шёлковых подушках и хрипло дышал. Было ему на вид лет двести, а может, и все триста – в этом мире люди, владеющие магией, живут подолгу, превращаясь, порой, в живое подобие мертвеца, такое, что и взглянуть жутко. Гуафф, надо отдать ему должное, ещё сравнительно неплохо сохранился.

Толстая пожилая служанка подвела Всеволода к смертному одру, окликнула хозяина: «Господин мой! Он пришёл!» Старик вздрогнул, чуть приоткрыл сморщенные, полупрозрачные веки и знаком велел гостю приблизиться. Тот сделал шаг – и едва удержался от вскрика. Сухая холодная рука вцепилась ему в запястье, сжала костлявыми пальцами, будто сама смерть. Всеволод хотел вырваться, но Гуафф держал его неожиданно крепко.

  736