ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Прилив

Эта книга мне понравилась больше, чем первая. Очень чувственная. >>>>>

Мои дорогие мужчины

Ну, так. От Робертс сначала ждёшь, что это будет ВАУ, а потом понимаешь, что это всего лишь «пойдёт». Обычный роман... >>>>>

Звездочка светлая

Необычная, очень чувственная и очень добрая сказка >>>>>

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>




  742  

Чего не скажешь о паломниках мнимых. Меридит, Энка и Ильза были раздосадованы не на шутку. Что это за дискриминация такая, доселе в Староземье не виданная?! Можно подумать, они гдето в Сехале, а не в Срединных землях! Можно подумать, они гаремные бабы, а не воины! Сущее безобразие!

Хельги и вовсе пришёл в ярость, даже глаза разгорелись красным.

– Это ято незрелый муж?! – бесился он, не обращая внимания на культуру речи. – Да я за свою жизнь столько народу перебил, сколько в их паршивый храм не поместится! Да мне уже третий десяток идёт! У меня на то даже документ есть! С печатью!

Увы. Документы привратников не интересовали. Степень «зрелости» они определяли исключительно на глаз и были в своём решении совершенно непреклонны.

Ну ничего! – мстительно шипел урождённый спригган. – Не хотите похорошему – как хотите! В дверь не пускаете – через стену пролезу!

Именно так он и поступил. Сгрузил свой походный мешок Эдуарду (принца тоже причислили к юнцам, но он отнёсся к неудаче спокойнее других, рассудив: если даже наставника не пустили, куда соваться ученику?) – и канул, растворился в сером камне.

Из дневника Хельги Ингрема, запись от 22 апреля.

…Не могу сказать, что посещение храма доставило нам большое удовольствие. Теперь я понимаю, почему туда не пускают женщин и детей!

Снаружи храмовое здание выглядит небогато – простая пирамида, без всяких украшений. Изнутри – то же самое. Голые стены, окна даже без рам – просто сквозные проёмы в стенах, пол земляной, как в избе бедного селянина. Братство явно экономило на строительстве. Кстати, (что совсем уж странно для храма!) собственной магии у него тоже не было, только общий природный фон (обычные Силы Стихий, благодаря которым я и смог проникнуть внутрь) и та магия, что исходила от Чёрного камня Ло. Он лежал у задней стены храма, на высокой беломраморной подставке в форме дорической колонны и источал свои флюиды на весь Астрал.

С полчаса, а может, и дольше, мы просто стояли и «проникались священным духом Умрана», то бишь, получали ударную дозу магических эманаций камня. Было скучно до одури, я успел несколько раз сбегать наружу, к нашим дамам, и вернуться обратно. Остальным пришлось ждать. Орвуд от злости даже зубами скрипел и задавал риторические вопросы типа «они нас тут до конца времён мариновать собираются?» Но паломники ни малейшего нетерпения не проявляли, напротив, воодушевлялись всё сильнее. Было странно и неприятно наблюдать, как здоровые, солидные мужики постепенно впадают в экстатическое состояние и начинают вести себя будто буйнопомешанные. Одни заливались слезами умиления, рыдали обнявшись, друг у друга на груди (на мне тоже хотел порыдать один пожилой кудианин, я едва увернулся!). Другие наоборот, хохотали и пели, третьи казались и вовсе невменяемыми – раскачивались из стороны в сторону, нелепо размахивали руками, крутили головой так, что оторвись она от шеи, я не удивился бы! Отвратительное зрелище!

Но это было лишь преддверие праздника. Худшее ждало впереди! Я уже почти потерял терпение и собрался уходить совсем, когда началась главная часть церемонии. Откудато сбоку, из потайной двери вышли двое – мужчина и женщина средних лет, человеческой расы, весьма внушительной комплекции (чтобы не сказать «жирные»), в просторных белых одеждах, покроем и материалом заметно отличающихся от обычных ряс – точнее описать не могу, совершенно не разбираюсь в вопросе.

Сперва это был обычный молебен: жрец и жрица (все называли их «земным воплощением Умрана и Эрды») несли привычную религиозную околесицу – мы за последние месяцы немало наслушались подобной, потом все пели раскачиваясь, обняв друг друга за плечи. А потом… ох! Стыдно вспомнить! Короче, жрец и жрица стянули с себя балахоны, взгромоздились на специальный пьедестал и занялись тем, чем порядочные существа при посторонних не занимаются. Я никогда не считал себя образцом нравственности и морали, но такое зрелище и мне показалось чрезмерным. Чего уж говорить о бедном стыдливом Аолене! И перед Максом было неловко до ужаса – что он подумает о нашем мире?! (Правда, сам он говорит: «Ничего особенного, в нашем мире порой и не такого насмотришься», но мне кажется, это он просто из вежливости).

Жрец и жрица вели себя непристойно до крайности. Но паломники – ещё хуже. Скажем так: окажись в храме женщины и дети, дело непременно дошло бы до свального греха. Без них, женщин и детей, грех тоже был. Но каждый вершил его в одиночку. Самостоятельно. Уж и не знаю, что лучше.

  742