876 
А потому выпавший на долю магистра Меридит случай был поистине уникальным, грех было им не воспользоваться! Осознавая важность и ценность своих наблюдений, она предалась им со всей дисьей целеустремленностью и ответственностью, старалась охватить и запомнить, что только можно. Ей было не до пустой болтовни!
Хельги же в тот день был настроен более легкомысленно, о долге ученого не вспомнил вовсе. И похождения, приведшие их с Меридит в АльОркан, описывал братцу Тагу в манере юмористической.
Тот сперва веселился от души – надо же, как забавно: у одного невесту украли, другой братьев перепутал! – но в один миг настроение его резко переменилось. Только что гоготал во всю мощь луженой глотки – и вдруг замер с открытым ртом и остекленевшим взглядом, будто изза угла троллем напуганный! Вроде бы даже побледнел, хотя у орков кожа такая задубелая и «чистая», что оттенок ее толком не разберешь под слоем копоти.
– Ты чего? – удивился Хельги. – Подавился, что ли?!
– Неа! – выдохнул Тагчеффахгхор. – Я того… одну штуку вспомнил! Зыг наш рассказывал, давно, я еще малой был… Пророчество… – Он умолк, не договорив.
– Какое пророчество?! – насторожился демон, он такие вещи терпеть не мог.
Вместо ответа братец Таг потянул его за рукав:
– Пойдем к зыгу, сам расскажет! Я в тайных делах не мастер, помню плохо… – И добавил, доверительно понизив голос до шепота, едва различимого в общем гвалте: – Да и боязно оно, про такие страсти на улице разговаривать.
Братья выскользнули изза стола, стараясь не привлекать внимания сотрапезников, но бдительная Меридит тотчас обернулась:
– Куда это вы наладились? По нужде, что ли?
– Нет, – опроверг ее неделикатное предположение Хельги, – к зыгу.
– Куда?! – удивилась та.
– Сам не знаю куда. Пророчество там какоето… Короче, идем с нами! – бестолково ответил брат по оружию.
Таинственный зыг оказался кемто вроде местного старейшины, совмещающего обязанности жреца, колдуна, предсказателя, лекаря и наставника молодежи. Жил он отдельно от всех, не в каменной хижине на плато, а в пещере ниже по склону. Сказать, что был он стар – ничего не сказать. Провожатый по дороге упомянул, что прожил зыг на свете около пяти веков, и добавил: «А потому надобно ему в самое нутро уха орать, иначе не услышит», но Хельги при виде старца решил, что братец здорово преуменьшил его возраст. Тот выглядел старым, как сам мир, и страшным, как моровое поветрие. Годы никого не красят, а проклятого гоблина в особенности. Один горб чего стоил! Жир из него давно ушел, и главное украшение «зрелого мужа» превратилось в безобразную кожистую складку, покрытую редкой седой щетиной и свисавшую с загривка наподобие капюшона. Зимой от посторонних глаз ее скрыла бы одежда, но летом орки, независимо от пола и возраста, ходят в одних штанах, и зыг не был исключением.
Передвигался старец на скрюченных, изуродованных артритом ногах, был плешив, туговат на ухо, крив на правый глаз, лишен всех клыков и кисти левой руки, но абсолютно здрав умом и тверд памятью. Онто сразу понял, что так напугало юного Тагчеффахгхора!
Современная научноисторическая традиция, стремящаяся представить орочий род как беззаконное сборище примитивных, бессмысленноагрессивных дикарей, на самом деле в корне неверна.
Проклятие, довлеющее над ними, изолировало гоблинов АльОркана от мира, отрезало от современной цивилизации со всеми ее научными и магическими достижениями. Но знавали они и лучшие времена, хранили древние тайны, передавали из поколения в поколение сокровенные знания минувших эпох, давно утраченные другими народами. Среди орочьих зыгов встречались и такие, что могли бы по праву соперничать с профессиональными колдунами и дипломированными магами Старых Земель. Пожалуй, коекого из Великих заткнули бы за пояс!
Зыг родного поселения Тагчеффахгхора, несмотря на более чем внушительный даже для орка возраст, особо выдающимся мастером не был, в тайных делах не преуспел. Колдовал так себе, целительствовал спустя рукава (не помер хворый, ну и ладно), прорицал плохо и не по своей воле, и боги с ним общаться, похоже, не хотели. Но он долго жил на этом свете и очень много знал. Другие забыли – а он помнил, как помнили все зыги АльОркана от южного побережья до Арвейских гор.
К примеру, пророчество о трех девах. Сделал его, по преданию, Великий аттаханский маг ХазЗарат, в далекую эпоху Старых Царств. Но видно, Судьбе было так угодно, чтобы утратили его смертные. Ни в одну книгу пророчеств не вошел его текст. Ни один из современных ученых магов не знал о его существовании. Но на всем протяжении АльОркана, в самом захудалом селении, на самом малом плато не нашлось бы орчонка, который не слышал бы о нем от своего зыга и не трепетал. Недобрым, ох, каким недобрым было оно!
876 
