Последние отзывы

  81  

Действительно, уже восемь лет князь Беневентский с завидным постоянством отдыхал на водах в Бурбоне. Его больной ноге и ревматизму здесь делалось если и не лучше, то по крайней мере не хуже, и ни одно живое существо, никакое европейское потрясение не могли помешать ему ехать в июле на лечение в Бурбон. Он расхвалил своей юной приятельнице очарование этого небольшого городка, тихого и кокетливого, подкрепляя свои доводы тем, что он гораздо ближе к Парижу, чем Экс-Ляшапель, что семьдесят лье легче проехать, чем сто пятьдесят, что проще написать Жоливалю, чтобы он тоже приехал туда, что там гораздо легче забыться, что в небольшом местечке проще, чем в светском городе, обрести хоть немного свободы, что, наконец, среди попавших в немилость всегда найдешь помощь и поддержку.

– Вы составите мне партию в вист, я буду читать вам творения госпожи Деффан, перемоем косточки всей Европе и обругаем тех, кто ругает нас! Как видите, нам будет чем заняться, э?

Марианна согласилась. В то время как Агата укладывала ее чемоданы, а Гракх занимался дорожной берлиной, она написала Жоливалю длинное письмо с изложением последних событий. В конце она просила его как можно скорей – с Аделаидой или без нее – приехать к ней в Бурбон. И хотя Марианна понимала, что виконт не мог серьезно помочь в деле Язона, ее не покидало ощущение, что, будь он здесь, все пошло бы иначе. Она прекрасно знала, что в его присутствии хитро задуманные Кранмером ловушки не сработали бы с таким успехом, ибо менее наивный и особенно менее эмоциональный, чем Марианна, Жоливаль сразу догадался бы о западне и принял бы соответствующие меры.

Но зло уже причинено, и теперь необходимо приложить все усилия, чтобы его исправить и покарать настоящих убийц Никола Малерусса. В предприятиях подобного рода Аркадиус был бесценным помощником, ибо никто не знал лучше его зловещих обитателей парижского дна, среди которых англичанин набирал сообщников.

Письмо было доверено Фортюнэ Гамелен, которая как раз уезжала в Экс-Ляшапель. Прекрасная креолка также узнала, что обворожительный граф де Монтрон прибыл туда, чтобы полечиться на водах, и никакая человеческая сила не могла бы помешать пылкой влюбленной соединиться с человеком, разделявшим вместе с Фурнье ее любвеобильное сердце. То, что Фурнье еще находился в тюрьме, ее не остановило.

– По крайней мере за это время он не будет меня обманывать! – заявила она с бессознательным цинизмом, совершенно забывая, что она готовится к встрече с соперником красавца генерала.

Итак, Фортюнэ уехала накануне, поклявшись, что письмо будет вручено Жоливалю даже до того, как она увидит Монтрона. Успокоившись в этом отношении, Марианна отправилась в путь. Она должна была приехать раньше Талейрана, который собирался остановиться на один-два дня в своих землях у Валенсей, чтобы приветствовать вынужденных постоянных гостей, принцев Испании, и урегулировать денежные дела с управляющим. Недавний крах банка Симона в Брюсселе нанес чувствительный удар по финансам князя Беневентского.

Не без сожаления покидала Марианна в четырнадцатый день июля 1810 года Париж. Кроме сознания, что она оставляет здесь Язона в руках полиции, она испытывала тяжесть в сердце, покидая ставший ей дорогим дом. Несмотря на утешительные слова Савари, она спрашивала себя, сколько времени утечет, прежде чем она снова его увидит, ибо она хорошо знала, что рано или поздно она ослушается Императора и что, если осудят Язона и усилия Жоливаля, на которые она рассчитывала, окажутся тщетными, никакая сила в мире не сможет воспрепятствовать ей находиться рядом с любимым в этот момент. Рано или поздно она навлечет на себя гнев Наполеона, и один Бог знает, до чего этот гнев дойдет! Император вполне способен приказать княгине Сант’Анна вернуться в Тоскану и запретить выезд оттуда. Он может заставить запереться в вилле, такой красивой и одновременно такой пугающей, откуда она убежала утром после кошмарной ночи…

Только при одной мысли о ней дрожь ужаса пробегала по телу Марианны. С тех пор как она потеряла ребенка, она не могла без страха представить себе момент, когда князь в белой маске узнает, что столь ожидаемый наследник никогда не появится. И день за днем она откладывала решение послать роковое письмо, настолько она боялась его реакции. Что-то подсказывало ей, что, если Император в своем гневе препроводит ее во дворец Сант’Анна, ей больше будет невозможно избавиться от его колдовства. Воспоминания о Маттео Дамиани никак не изглаживались в ее памяти.

  81