Последние отзывы

  93  

— И вы хотите помочь мне добраться до Флоренции, вы, княгиня Риарио?

— Нет. Я — Катарина Сфорца! Мои родственники поддерживают с Медичи прекрасные отношения, и вы, возможно, помните наш приезд во Флоренцию несколько лет назад со всем двором?

— Я этого никогда не забуду! Вы были тогда еще совсем ребенком… Кортеж герцога Миланского был просто великолепен!

— А Джулиано Медичи был еще прекраснее… Признаюсь, что я влюбилась в него прямо тогда… И там я случайно узнала, что князь Риарио, мой супруг, составляет против него заговор вместе с этой отвратительной обезьяной Франческо Пацци и нашим другом Монтесекко!

— Монтесекко? Вчера я его видела на этой улице! Он как раз выходил из дворца Ченчи и с большим интересом осматривал окружающие дома.

— В этом нет ничего удивительного. Вполне возможно, что и Ченчи тоже замешаны в заговор. А в каких отношениях вы с Медичи? — поинтересовалась княгиня.

— Лоренцо спас мне жизнь, помог бежать, и мне также известно, что он постоянно занимается моими денежными делами;

Поэтому дорога в его город показалась мне единственно подходящей, чтобы вернуться во Францию и увидеть сына.

— Я решила помочь вам бежать из Рима. Мне надо послать во Флоренцию надежного человека, но чтобы это не был кто-нибудь из моего окружения: я не хочу, раскрывать себя, иначе моя жизнь не будет стоить и ломаного гроша. К счастью, вы находитесь здесь, и вместе нам, возможно, удастся предупредить большое несчастье!

— Неужели это так серьезно?

— Судите сами! Мой супруг и его сообщники хотят убить. всех Медичи. И весьма скоро… Однако мы теряем время.

Прошу вас, поторопитесь!

Фьора никак не могла решиться. Ей совершенно не нравилась мысль отправиться во дворец Риарио, словно в пасть волку.

С другой стороны, все, что вокруг происходило, было так ужасно и так противоречило ее собственным интересам… Если Медичи будут побеждены и восторжествую! Риарио, то все ее надежды рухнут.

— Если кто-нибудь узнает, что я нахожусь у вас, — сказала она, — то не кажется ли вам, что ваш супруг сможет сопоставить факт провала заговора с моим пребыванием у вас?

— Говорят же вам, что его нет! Те слуги, которые могут увидеть вас в моем доме, приехали со мной из Милана и все мне полностью преданы. Скорее, прошу вас! Если вы хотите спастись и сохранить жизнь своим друзьям, то у вас нет другого выбора! В карете я вам все расскажу подробнее.

И Фьора сдалась. Одежда крестьянина, приготовленная для нее Анной, была ей теперь ни к чему, и она остановилась на платье Хуаны, которое привлекало ее своей скромностью. Еврейка добавила к нему черную вуаль и ручную сумочку и, улучив минуту, когда Катарина заинтересовалась стоявшей в нише статуэткой, незаметно вложила ей в ладонь маленький плотно закрытый флакон и прошептала:

— Если твой враг это выпьет вместе с вином, то умрет через неделю, и никто не догадается, от какой болезни. Да хранит тебя Иегова!

Фьора не сразу взяла подарок. В ее глазах яд был недостойным оружием, но она не хотела огорчать свою спасительницу.

Она достала золото и медальон, который принадлежал Хуане, и хотела его отдать Анне, но та запротестовала:

— Нет. Ты мне ничего не должна. Отдай это тому, кому золото больше понадобится.

Женщины обнялись, ощущая на себе нетерпеливый взгляд Катарины. Хатун, которой было приказано ждать внизу, поднялась и, полная волнения, хотела узнать, что могло произойти: ведь время шло, и она начала бояться, что Фьору не удалось убедить.

— Надо быстрее идти, у нас нет времени! Нам ты можешь верить! — горячо сказала она.

— Я верю и сию минуту последую за вами, — успокоила ее Фьора.

Карета, которая ожидала донну Катарину, была обита внутри пуховыми подушками, сиденья были мягкими и широкими, на окнах занавески из коричневого бархата, подбитые белым атласом, а от дождя внутренность кареты защищали плотные кожаные ставни с гербами. Женщины заняли свои места. По всему поведению молодой княгини чувствовалось, что она страшно устала. Она сразу же растянулась на подушках, а Хатун в это время достала бутылочку вина и два бокала. Один из них она протянула Фьоре, другой — своей хозяйке, черты лица которой заострились, а глаза были полузакрыты.

— Вы должны были отпустить меня одну, мадам, — упрекнула ее Хатун, — так было бы гораздо лучше. Вы же знаете, что ваша карета хорошо известна в Риме.

Катарина открыла глаза, допила остатки вина и слегка приподнялась на подушках.

  93