69 
— Лично я несу свою ношу с удовольствием. И даже если мужчина не хочет видеть, во мне ничего, кроме моего лица, я ничего не имею пришв. Я-то знаю, что у меня есть мозги.
— Значит, тот дублинец видит в тебе лишь красивую куклу?
Дарси дернула плечиком. Она успела разочароваться в отношениях, столь многообещающих поначалу.
— Ему нравится моя компания, он водит меня в шикарные места… — Она решила не лукавить перед Шоном. — А сам все время только и хвастается собой и своей работой и ждет от меня неизменного восхищения. Но беда в том, что он вовсе не так умен, как думает, и большинством своих достижений обязан семейным связям, а не собственным способностям и трудолюбию.
— Он тебе надоел.
Дарси собралась было возразить, но передумала.
— Да, надоел. Что со мной не так?
— Если я скажу, ты швырнешь в меня тарелку.
— Нет, сейчас не швырну. — В подтверждение своего обещания Дарси отодвинула тарелку подальше.
— Ладно. Я скажу, что с тобой. Дарси, ты себя недооцениваешь, а потом злишься на тех, кто так же к тебе относится. Ты не уважаешь мужчин, которые падают к твоим ногам и обещают тебе весь мир на тарелочке. Ты всю жизнь себя обеспечиваешь и знаешь, что всегда сможешь со всем справиться сама.
— Я хочу большего! — пылко воскликнула Дарси, пытаясь сдержать подступившие слезы. — Что плохого в том, чтобы хотеть большего?
Шон накрыл ладонью ее руку.
— Ничего. Совсем ничего.
— Я хочу путешествовать, хочу многое увидеть. Я хочу иметь много. — Дарси оттолкнулась от стола, вскочила, заметалась по кухне, как зверек в клетке. — Хочу и ничего не могу с собой поделать. Господи, если бы я хоть чуточку в него влюбилась. Чуточки было бы довольно. Но я не влюблена и не могу уговорить себя влюбиться. Поэтому сегодня утром я проснулась с окончательным решением порвать с ним и отказаться от чудесного путешествия в Париж.
— Очень правильное решение.
— Я порву с ним не потому, что это правильно. — Дарси раздраженно взмахнула руками. — Я не желаю знакомиться с Парижем в компании мужчины, рядом с которым у меня челюсти сводит от скуки. — Дарси перегнулась через стол к брату. — Шон, я, наверное, не очень хороший человек.
Он взял ее за руку.
— Не знаю, но я все равно тебя люблю.
Его ответ удивил Дарси.
— Я должна была знать, что ты не станешь меня хвалить, но, в любом случае мне уже легче. — И поскольку ей и в самом деле стало легче, она снова макнула палец в миску. — Если бы я нашла кого-нибудь вроде тебя или Бренны, я бы повеселилась.
Шон вскочил и начал убирать со стола так быстро, что любой другой не заметил бы, как изменилось выражение его глаз. Любой другой, но не Дарси. Она понимала его, как себя, а иногда даже лучше, чем себя.
— Черт, черт, черт. Вот этого я и боялась. Ты влюбился в нее? И не вздумай отнекиваться.
— Тебе не о чем тревожиться.
— Еще как есть. Я же люблю вас обоих, болван. Неужели ты не мог просто повеселиться, как нормальный мужчина?
Шон вспомнил утро.
— Я и веселюсь.
— И сколько это будет продолжаться теперь, когда ты влюбился?
— Неужели веселье уходит, когда приходит любовь?
— Да, когда из всех дверей открыта только одна.
— Ты и впрямь не очень-то в меня веришь, если думаешь, что я не найду способ открыть закрытую дверь, если захочу.
— Шон, ни я, ни Бренна не хотим причинить тебе боль, но она прямо сказала мне, что хочет только переспать с тобой.
— Она и мне так сказала. — Шон улыбнулся. — А я хочу большего. Что плохого в том, чтобы хотеть большего?
— Не самое лучшее время бросать мне в лицо мои же слова. Я же волнуюсь за тебя.
— Не надо. — Чтобы не забивать посудомоечную машину, Шон вымыл самую большую миску. Я знаю, чего хочу, и ничего не могу поделать со своими чувствами. И можешь не говорить, я прекрасно понимаю, что и Бренна упрямая. Но разве плохо, если я сделаю все, что в моих силах, чтобы изменить ее отношение ко мне?
— Как только она поймет, что ты за ней ухаживаешь…
— А я и не собираюсь. Она сама будет за мной ухаживать.
Дарси фыркнула, но вдруг посерьезнела.
— А ты далеко не такой дурак, каким прикидываешься.
— Мне хватает ума понять, что Бренна не захочет, чтобы убеждали ее, а предпочтет убеждать сама. — Шон проверил пирожки, уменьшил огонь в духовке. — Надеюсь, все, что мы здесь говорили, останется между нами.
69 
