71 
— Я этот поганый город знаю, — заявила Энка во всеуслышание. — Местные непременно проведают, что в комнате одни дамы, и ночью вломятся. И придется нам вместо покоя и сна мечом махать.
— Тоже верно, — со вздохом признал хозяин. — Люди в наших краях подлые, греха не боятся.
Сам он был из породы торговых гоблинов, и при виде его острой, хитрющей физиономии возникали большие сомнения в его собственной непогрешимости.
Но гостиное дело он, надо отдать должное, вел неплохо. Еда была вкусной и недорогой, а комнату Хельги счел и вовсе замечательной. Так и записал в своем дневнике: «Устроились мы превосходно, лучшего и желать нельзя». Впрочем, на его мнение в этом вопросе особенно полагаться не стоило. Для подменного сына ярла существовал только один критерий качества временного жилья: есть клопы — нет клопов. Так вот, в риморском гостином доме клопов не было! А всякие мелочи вроде немилосердно скрипящих полов, слишком тонких соломенных матрасов, потрескавшегося потолка и постоянно пьяных соседей его совершенно не волновали.
От соседей очень страдал Аолен. Ночь напролет они громко и очень немелодично пели, вернее, хрипели и скрипели героические северные висы. Бедный музыкально одаренный эльф едва дождался утра, но Хельги такие песни нравились.
Назавтра добросердечный Рагнар решил избавить дорогого друга от мучений. Подумывал просто убить певцов, но пожалел — они ведь не со зла. Нашел другой выход. Щедро заплатил гоблину, чтобы тот заблаговременно поставил в соседней комнате бочонок шай-таньей воды. Тактика оказалась верной. Часу не прошло, как северяне упились в лежку и продрыхли мертвым сном двое суток. Откуда им было знать, что шай-танью воду нельзя пить не только бочонками, но даже кружками! Зато Рагнар знал. Причем на собственном опыте, там, в одержимом Ирракиганой Трегерате прочувствовал. Горе-певцам тоже пришлось усвоить этот урок. Похмелье было таким, что, имей они выбор, наверняка предпочли бы оказаться убитыми сразу, нежели так мучиться. В общем, интерес к вокалу бедняги утратили надолго. Аолен был счастлив и начинал подумывать, что сомнительный кальдорианский принцип «цель оправдывает средства» не лишен, пожалуй, рационального зерна.
Три дня прошло в бесплодных поисках, три ночи в блаженном покое, а на четвертое утро Хельги вдруг вспомнил: пора отправляться к Максу за клиентом.
Макс был предельно откровенен. Вывалил все как на духу: тур пробный, экстремальный — в другой мир, жестокий и мрачный, застрявший в историческом развитии чуть ли не в Средних веках, населенный нелюдями и сказочными чудовищами. Доставку осуществляет могущественнейший и опаснейший из современных демонов-убийц. Специальной программы нет, маршруты не разработаны — случиться может всякое. Никаких гарантий безопасности фирма не дает, за жизнь и здоровье клиента ответственности не несет — все в таком духе. Говорил, а сам ни на секунду не сомневался: ему не верят. Нельзя в такое поверить, будучи в здравом уме и твердой памяти.
«Разводят меня! Разводят как малолетнего лоха!» — так думал Дэн, а сам подписывал бумагу за бумагой, готовил снаряжение и добросовестно ездил в спортзал, махал мечом. А все потому, что любопытство разобрало: что такое на самом деле хотят ему вчехлить? Каким образом собираются демонстрировать мир иной? Причем не ту имитацию, что устроена на карельской «турбазе» — неплохая, с аниматорами и спецэффектами, но очевидная, — а «совершенно реальный и подлинный»? И как будут выкручиваться потом, когда ожидания клиента не оправдаются?
Конечно, предупреждение о «своем страхе и риске» несколько настораживало. Уж не хотят ли устроители этой необычной забавы завезти его куда подальше — да и концы в воду? «Туда» без «обратно»?
Навел справки: фирма надежная, без материальных проблем и долгов, никакого криминала за ней не числится. Да и цена вопроса хоть и велика, но не настолько, чтобы ради нее жертвовать репутацией и идти на мокруху.
«И потом, бумаги бумагами, но, если что случится с любимым сыном, папа от обидчиков камня на камне не оставит, в порошок сотрет, вместе со всеми нелюдями, чудовищами и прочей чертовщиной. По судам до смерти затаскает! Конечно, любимому сыну это уже не поможет, зато справедливость восторжествует», — так думал Дэн. Дескать, надо рискнуть. А чтобы веселее было, хотел взять с собой друга, Серого. Готов был даже всю стоимость за него внести. Но тот отказался. Я, мол, не самоубийца. Да еще обозвал «безбашенным придурком». Ну и черт с ним! Без него обойдутся. Попомнит еще!..
71 
