276 
– А тебя никто и не просит. Извинишься и сбегаешь за мной.
– И за мной, – вмешался Ролар, – если оно такое же, как на портрете, я согласен скрасить его одиночество!
– Если в контакт вступить не удастся, – продолжала я, пропуская мимо ушей не относящиеся к делу реплики, – запомните, где вы его видели, и опять-таки позовите меня. И, ради богов, держитесь подальше от этого проклятого фарфора! Одно блюдце – и мы не только не заработаем на овес для лошадок, но еще и останемся должны.
– Постараемся! – в унисон пообещали оба. Я давно заметила, что, когда Ролар и Орсана не грызутся, их мысли и поступки приходят в удивительное соответствие.
– В таком случае – не будем терять времени. Я еще хочу выспаться до утра.
– А может, сразу ляжем спать, а утром скажем, что никого не видели? – робко предложила Орсана.
– Чтобы привидение само разбудило нас посреди ночи, звеня цепями под ухом? Нет уж, спасибо. Если не изгоню его, то хотя бы попрошу, чтобы не мешало спать. Заодно осмотрим замок и убедимся, что его хозяева не ложняки и не собираются посреди ночи открыть разбойникам ворота.
– Ну, тогда ладно, – нехотя согласилась наемница, поправляя пояс с кинжалами.
Перед сном служанка потушила все свечи, оставив только по масляному светильнику на каждом этаже да еще вдоль лестницы. Сначала я таскала с собой канделябр с двумя свечами, но вскоре сообразила, что мне вполне хватает лунного света, сочившегося из узких витражных окошек, забранных пластинами хрусталя.
Бродить по замку было одно удовольствие. Привидения я не боялась; напротив, мною двигал азарт сродни рыболовному. Я начала с крыши – обошла вокруг стояка башни, пытаясь отыскать вход (потом оказалось, что башенка со шпилем – всего лишь архитектурное излишество и подняться в нее невозможно), осторожно глянула через высокий парапет, полюбовалась прекрасными видами, расстилавшимися внизу, прислушалась к шелесту ветра и, не заметив ничего предосудительного, спустилась вниз, на третий этаж.
Моим глазам открылось дикое, завораживающее и красочное зрелище.
По коридору, задрав пышные юбки и высоко подкидывая толстые ноги, галопом неслась няня в ночном чепце и длинной кружевной рубашке. Ее разинутый рот застыл в беззвучном крике; глаза мчались быстрее тела, выпучиваясь из глазниц.
За няней шумно летело привидение. Ярко-лилового цвета, в форме головастика с руками, обмотанное цепями и увешанное пудовыми гирями, оно стонало, хрипело, выло и улюлюкало. Волны громового эха плескались о каменные стены. Стоящие вдоль стен доспехи злорадно скалились прорезями забрал.
На портрет золотоволосой женщины в лиловом платье оно походило только цветом. Впрочем, при некотором воображении… Няня вильнула в сторону, рванула на себя дверь стенного шкафа и головой вперед нырнула в скопище тряпья. Закрывшаяся дверь гулко хлопнула ее по пышному заду. Привидение с разгону врезалось в меня, мелькнуло лиловым, пыхнуло теплом и растворилось клочьями быстро светлеющего тумана.
Я пошатнулась – больше от неожиданности, чем толчка. Прислушалась – где-то вдалеке скрипнула дверь, тихо шаркнула нога.
Привидение исчезло.
Привидение попалось.
Орсана, больше раздраженная, чем испуганная, уже ждала меня в комнате. По ее словам, привидение привязалось к ней возле детской, напоминало гигантскую сливу, сбежавшую с каторги, издавало «на диво поганыя звуки», заставило Орсану пробежаться по всему коридору, но затем наемница вспомнила о своей чести и, развернувшись лицом к привидению, обложила его «брыдкими словами», после чего то, смущенное, покраснело и капитулировало, растаяв в воздухе. Повторять чудодейственные слова Орсана отказалась наотрез.
Не успела наемница окончить рассказ, как вернулся Ролар.
– Ты выиграла! – с порога объявил он и, захлопнув за собой дверь, устало рухнул на кровать, переводя дыхание.
– Ну что там у тебя?
– Привидение! – Ролар, все еще тяжело дыша, приподнялся на локте лицом ко мне. – Самое что ни есть привиденистое! Цветастое, как синяк под глазом. Я гнался за ним через все подвальное помещение, но оно улизнуло в стену кухни, а в кухне его уже не было.
– Ты за ним – чи оно за тобой? – скептически уточнила Орсана.
Ролар метнул на нее гневный взгляд, но усталость взяла свое, и он снова распластался на кровати.
276 
