79 
Тед и не думал скрываться – дверь в каюту осталась нараспашку. На полу стояла шестигнездная упаковка пива и почти нетронутый пакет с соленым арахисом. Три банки уже опустели, а четвертую пилот держал в руке, с таким безрадостным видом отхлебывая из нее, словно оттуда текла касторка.
– Ты чего? – удивленно спросил киборг, подходя к другу.
Теодор продолжал задумчиво любоваться висящим на стене шлемом, словно не услышав вопроса, а потом нехотя сказал:
– Помнишь, ты говорил, что тебе не нравится убивать людей?
Дэн кивнул.
– Мне тоже. – Тед сделал длинный глоток. Огненная хризантема уже не маячила перед глазами, но лицо Боксера за миг до смерти оказалось гораздо назойливее. Одно нажатие кнопки – и человек исчез, словно его никогда и не было! Нет, пилоту уже приходилось убивать в бою, но легче от этого почему-то не становилось, даже наоборот: вспомнились и пираты Балфера, и тот охранник-работорговец…
– Это относится только к людям, которые не пытаются убить меня, – уточнил навигатор и с опаской посмотрел на друга. Киборгу часто поручали «уничтожить объект», но почему-то чем лучше он справлялся с приказом, тем с большим отвращением звучало хозяйское: «Бездушная машина». Со временем до Дэна дошло, каким тяжелым ударом может стать смерть друга, однако он по-прежнему не понимал, зачем переживать из-за смерти врага. Но для людей это, кажется, было очень важно.
– Согласен, туда ему и дорога. – Пилот тряхнул банку, оценивая количество пива, и решил, что зараз оно в глотку поместится. – Поэтому у меня не ужасное, а просто фиговое настроение. А ты помнишь первого человека, которого убил?
– Нет, – честно сказал Дэн. С тех пор ему несколько раз чистили цифровую память, а в обычной этот ничем не примечательный эпизод не отложился. Но, видя, что друг помрачнел еще больше и потянулся за новой банкой, признался: – Зато я помню первого человека, которого мне не хотелось убивать.
– И что?
– Мне приказали его убить. – Киборг вытащил из упаковки последнюю банку, открыл и сел рядом с напарником. – И я его убил.
* * *
Утром Тедова хандра прошла, да и не до нее стало: Базиль очнулся.
Присутствовать при допросе пожелали все, даже кошка, – правда, при виде капитана она прижала уши, съежилась и удрала. Станислав вспомнил, что и спала Котька этой ночью не в его каюте, и ощутил укол совести. Но гоняться за кошкой, умоляя ее о прощении, разумеется, не стал. Как-нибудь потом, в более подходящее время и когда никто не увидит.
– Ну что, Клод, прочтешь нам танка или хотя бы хокку? – бодро поинтересовался Роджер, присаживаясь на стул возле койки. – В последний месяц у тебя была такая бурная жизнь, что ты наверняка найдешь, чем усладить наш слух!
Пират попытался изобразить умирающего лебедя с травматической амнезией, но Вадим зловеще пообещал организовать ее на самом деле. Главным же козырем стало упоминание Падлы, который, как все знали, ради спасения своей шкуры заложит даже родную мать, поэтому ей следует подсуетиться и сдать его первой.
Убедившись, что отмазки вроде «да я просто мимо пролетал!» и «меня наняли только на стреме постоять!» вызывают лишь презрительные смешки, пленник смирился и с помощью наводящих вопросов выдал более-менее похожую на правду версию событий.
С центаврианином Базиля свел некий Пасюк (Роджер с Вадимом обменялись понимающими взглядами). Клод на тот момент был «в отпуске» (полиция проявила неприличный интерес к серийным кражам, и устроенная в гостинице засада почти увенчалась успехом, так что вору пришлось залечь на дно) и поначалу, конечно, с возмущением отказался от предложенной «работенки» (не его профиль и вообще страшно). Но, узнав о размере гонорара, призадумался. Таким и поделиться можно – все равно останется на безбедную и временами шикарную старость.
Центаврианин ничего не имел против расширения коллектива, однако сразу предупредил, что работать придется за процент, без всяких авансов: Жаба (настоящего имени зеленомордый Базилю не сказал, безропотно отзываясь на с ходу придуманную подельниками кличку) тоже был всего лишь исполнителем, а заказчик, как Клод понял, очень дорожит своей репутацией и в случае провала от всего отопрется.
После некоторых расспросов и размышлений Базиль остановился на кандидатуре Боксера – туповатого и безжалостного, но «с понятиями», позволявшими на него положиться. Этот, узнав цену риска, колебаться не стал и тут же предложил стандартную «чаячью» тактику: перехватить фрисскую «бабочку» в пустынном секторе, отстрелить крылышки и выпотрошить.
79 
