Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
148 
Проходя мимо церкви Святого Михаила, Рено вошел в нее со смутной надеждой встретить там Санси. Ему страстно захотелось поговорить с ней – только с ней он мог говорить о той, кого любил. С Санси ему было и приятнее и проще, чем с дамой Герсандой, он терялся перед проницательностью целительницы и чувствовал, что для нее он – открытая книга. Но час был слишком поздним, чтобы встретить Санси. И Рено постарался сосредоточиться на молитве, глядя на горящую свечку на алтаре, напоминающую о присутствии в храме Господа. После молитвы Рено стало легче, но совсем ненамного. Он вернулся к себе, отказался слушать нескончаемые жалобы Жуанвиля и заперся в спальне с кувшином вина. Вино он выпил до капли, надеясь позабыть все неприятности, но обеспечил себе дурной сон ночью и головную боль наутро.
А ему в это утро отвели всего несколько минут на сборы, потому что король собрался осмотреть города, расположенные к северу от Сен-Жан-д’Акр – Тир, Сидон и Бейрут, – чтобы выяснить, в каком состоянии их крепостные стены и оборонительные сооружения. Сопровождать его должны были все рыцари.
Из поездки они вернулись спустя три недели и на следующий день после возвращения услышали тревожную весть – дама де Валькроз исчезла, и никто не мог сказать, что с ней случилось…
Глава 13
Пылающий костер
Санси хватились не сразу. Королева лучше других знала непредсказуемый характер своей придворной дамы, ее любопытство и отвагу: Санси могла задержаться где угодно, не заметив, как бегут часы, и опоздать к закрытию городских ворот. Но когда на рассвете вернулась ее прислужница Онорина, усталая, вся в пыли, встревоженная и обеспокоенная, дворец загудел, как улей. Чтобы привести Онорину в чувство, ей дали выпить вина, настоянного на травах, дожидаясь, когда она сможет хоть что-то рассказать. Немного опомнившись, она заговорила и вот что рассказала.
Накануне дама Санси получила письмо, в котором ее просили о встрече во второй половине дня под видом прогулки к небольшой часовне, построенной в конце прошлого века на том самом месте, где на протяжении долгой осады были раскинуты шатры и развевались желтые вымпелы Саладина. Вместо подписи стояла большая буква, напоминающая «Р». Таинственный автор письма настаивал на строжайшей тайне, так как речь шла об опасности, угрожающей королеве.
– Дама Санси приказала оседлать мулов, и мы отправились в путь незадолго до девятого часа [52]. Было жарко, но ветерок, веявший с моря, нес прохладу, и прогулка была приятной. Мы не спеша добрались до часовни на вершине холма. Очень красивое место, откуда открывается чудесный вид.
– Вид нас мало интересует, – прервала рассказчицу Маргарита. – Постарайтесь поскорее рассказать о сути дела.
– К ней и веду, мадам, к ней и веду… Я так потрясена, так взволнована, – жалобно простонала Онорина. – Может, глоток вина пойдет мне на пользу?
Герсанда налила ей немного вина, Онорина выпила его залпом, вздохнула и продолжала рассказ:
– Когда мы туда приехали, то увидели лошадь. Она была привязана к одному из кипарисов, окружавших часовню. Мы спешились, я привязала наших мулов неподалеку от лошади, и моя дама отправилась в часовню одна. Из деликатности я отошла немного в сторону, чтобы… полюбоваться красивым видом, – добавила она с должной скромностью, но при этом опасливо покосилась на королеву. – Поэтому я ничего не слышала. Впрочем, я недолго там стояла. На пороге появился мужчина и поманил меня рукой, приглашая войти в часовню.
– Мужчина? Какой мужчина? – нетерпеливо спросила Маргарита.
– Честное слово, не могу ответить! Не слишком юный, одетый, как одеваются наши оруженосцы, но без герба на джюпоне… У меня не было сомнений, что он крестоносец, и я вошла в часовню без опаски. А там… Больше я ничего не помню, потому что сразу кто-то ударил меня по голове…
– И вы ничего не слышали? Ничего не видели?
– Клянусь, ничего! Внутри было темно, а после яркого света дня я там словно бы ослепла. Когда я очнулась, то почувствовала неприятный вкус во рту, была уже темная ночь и вокруг ни одной живой души. Все исчезли: дама Санси, мулы, лошадь и неизвестный. Я оказалась совсем одна, – чуть не заплакала Онорина, вспомнив, как ей было страшно. – Я звала, искала… Никто мне не отвечал… Стало холодно, я знала, что городские ворота на ночь закрываются, и вернулась в часовню, хотела все-таки хоть немного поспать. Но вздрагивала от малейшего шума и уснуть не смогла. Как только стало светать, я пошла в город…
148 
