28 
Вечером, покончив с цыпленком в кисло-сладком соусе, которого привез Роум, они разложили газеты на столе и просмотрели объявления о сдаче квартир. Роум обводил все, что казалось ему подходящим, Сара же старательно пропускала колонки о продаже домов. Жизнь в пригороде будет слишком сильно напоминать ему о семье, которую он потерял, а играющие дети сведут его с ума.
Роум постучал ручкой по одному объявлению, которое казалось ему наиболее подходящим, и Сара наклонилась его прочесть. Волосы, выбившиеся из узла, задели его загорелое плечо, и Роум застыл. Не обращая внимания, Сара читала объявление, поджимая губы, пока обдумывала его.
— Звучит неплохо. Достаточно просторная квартира, но наверно стоит уйму денег… — Говоря, она повернула голову, чтобы взглянуть на него. Неожиданно Роум развернул ее, посадил к себе на колени и впился губами в ее губы, поглощая невысказанные слова. Крепко прижимая ее к себе, Роум дерзко ласкал вздрагивающее тело девушки, не пропуская ни одного сладкого уголка. Сара издала тихий всхлип, пытаясь прижаться к нему еще крепче. Его сильное тело не только возбуждало, но и вызывало в ней ощущение защищенности и покоя. Когда Роум обнимал ее так, ей не нужна была уютная квартира, чтобы чувствовать себя в безопасности. Сара чувствовала его страсть в стальных мускулах бедер, каменной твердости груди. Она вытянула край его рубашки из-под брючного ремня и запустила руки под рубашку, судорожно гладя твердые мускулы его спины. Роум покрывал ее дрожащие, полуоткрытые губы страстными поцелуями, постепенно спускаясь всё ниже и ниже.
— Ну и что, что дорого? — пробормотал он. — Завтра поедем и посмотрим.
— Мммм, — мечтательно согласилась она, нимало не заботясь о квартире.
Роум расстегнул ее рубашку и прижался поцелуем к изгибу груди над кружевным краем лифчика:
— Проклятый Макс! Он знал, что я смотрю.
— Да. — Она открыла глаза и улыбнулась ему, дымка удовольствия туманила ее взгляд. — Он дьявол.
— Ему повезло, что ты не поцеловала его в ответ. — Роум улыбнулся ей, но голос его стал жестким, а глаза сузились. — Тогда я не был бы таким воспитанным.
Ему не нравилась сама мысль о поцелуях Макса, о его вкусе на ее губах. Он хотел чувствовать там только свой вкус, хотел своими поцелуями уничтожить даже воспоминания о прикосновении Макса. Он исступленно целовал ее, затем с трудом заставил себя застегнуть на ней блузку и пересадил на стул.
— Не будем испытывать удачу, — пробормотал он. — Я приехал прямо из офиса и ничего не захватил с собой.
Сара откашлялась:
— Насчет этого… Сегодня я была у врача. Мне выписали противозачаточные таблетки.
Он откинулся назад, забросив руку за спинку стула и изучающе гладя на Сару. Роум был обеспокоен ее нерешительностью, хотя она тщательно пыталась ее скрыть.
— Ты можешь их принимать? — Он нахмурился.
— Доктор разрешила при условии, что я буду регулярно проходить осмотр, — со вздохом призналась Сара. — Через два года придется перейти на что-то еще.
— Если это опасно, не принимай их. — Он взял ее за руку, проводя большим пальцем по гладкой коже на тыльной стороне ладони. — Я подумываю об операции. Это безопасно, и навсегда.
Сара боялась именно такого решения. Если он пойдет на это, у нее не будет ни единого шанса. Когда-нибудь Роум мог передумать насчет детей, пусть даже не с ней. Он может влюбиться в другую женщину, и, если, она захочет от него детей, возможно Роум согласится. Чувствуя, как сердце разрывается от этой мысли, Сара отстранилась прежде, чем он догадался о ее переживаниях. Отвернувшись, она сдержанно сказала:
— Вернемся к этому разговору позже, если с таблетками ничего не получится.
Роум озадаченно уставился на девушку, мысленно прокручивая их разговор и пытаясь понять, что вынудило ее отвернуться от него и снова спрятаться за холодной маской, которую он так ненавидел. Она была такой расслабленной и естественной, забыв о сдержанности и самоконтроле, Роум стал привыкать к ее улыбке, к их нежному поддразниванию. Теперь она снова стала Мисс Снежная королева. Она начала раздражаться, как только речь зашла о таблетках. Она явно чего-то не договаривала. Роум наивно полагал, что причиной ее сдержанности была девственность, но теперь видел, что за прекрасной зеленью ее глаз кроется немало секретов. Он хотел разгадать их все, он хотел понять ее. Сара будила в нем примитивное неистовое желание владеть и подчинять, первобытный инстинкт самца и победителя.
28 
