44 
- МакРив! - она уже повернулась спиной, дёрнув полотенце к себе и быстро оборачивая его вокруг тела.
- Просто помог. - И украдкой подсмотрел за своей женщиной.
Он уловил лишь проблеск попки: дерзкой, широкой попки. Такой попки, которая бы продолжала колыхаться ещё одну захватывающую дух секунду после того, как Хлоя остановилась. Или бы после шлепка.
От этой мысли он чуть не застонал. Боги, футбол над ней отлично поработал.
Он увидел как раз достаточно, чтобы оказаться твёрдым, как скала, и без единой мысли в голове. Внутри рыскал зверь.
Нет, после Руэллы Уилл так и не смог себя изменить. Он взглянул на свою Подругу. С другой стороны, раньше у меня не было на это настоящей причины.
- Хлоя, выходи. Ты всегда такая стеснительная? - Она по прежнему стояла в душевой кабине.
- Нет, я не стеснительная. Я та цыпочка, которая прогуливается по раздевалке голой.
При мысли об этом с его губ сорвался волчий рык. Сдавленным голосом он произнёс:
- Дальше ты скажешь, что любишь голышом драться подушками?
Она продолжала, словно он ничего не говорил:
- Тем не менее, то, что я не стеснительная, не означает, что я буду разгуливать перед тобой раздетой.
- Это пока. - Его губы изогнулись. - Ты собираешься остаться там на всю ночь?
- Зависит от того, какие у тебя планы.
- Хочешь чистую футболку? - Он соблазнительно ею помахал.
Со сжатыми губами, осторожно, словно жертва, она появилась в своём полотенце.
Да, её цвет вернулся. Кожа была загорелой, с тоненькими сексуальными полосками на плечах от бретелек. Ему хотелось попробовать её кожу на вкус. Всего один разочек. А потом я буду пай-мальчиком.
По её шее стекала капля, и он следил за ней взглядом. Заметив это, Хлоя вздрогнула. Его Подруга, такая чувственная.
Прежде чем он смог себя остановить, он нагнулся и слизнул каплю, прижав к ней раскрытые губы. Потом прошептал на ухо:
- Если я рядом, полотенце тебе не понадобится. Я уделю внимание каждому дюйму твоего тела.
Когда он отодвинулся, её дыхание было прерывистым, зрачки расширились. Все его органы чувств затопил медовый аромат её возбуждения.
Она уже была готова, а он ни черта не мог с этим поделать, не рискуя вызвать катастрофу.
Потом она, казалось, очнулась. Её яркие глаза вспыхнули от смущения. По гладкой коже щёк разлился румянец.
Она была так чертовски очаровательна, что это причиняло ему боль. Он наклонил к ней голову. Могла ли его Хлоя быть девственницей?
Хрупкой, смертной девственницей? Он отступил на шаг.
- Ты искушаешь меня, сладкая. Боги, как ты меня искушаешь. Но тебя ранили. Тебе нужно в постель.
- А если бы я не была ранена?
- Тогда мы бы уже были в постели, - солгал он, протягивая ей футболку. Когда она приподняла брови, он отвернулся, чтобы дать ей возможность переодеться.
Но даже когда она оделась, и он отвел её к своей кровати, она всё ещё выглядела слегка ошеломлённой. Как только он поправил одеяло и чистые простыни - боги, благословите тебя, брат - она спросила:
- Как ты с этим справляешься, МакРив?
- Что ты имеешь в виду?
Она нырнула под одеяло, сверкнув подтянутыми бёдрами. Пощадите.
- Это ведь шок и для тебя тоже. Ты просто занимался своими собственными делами, и вдруг - Бац! - получил Подругу.
Она беспокоилась, как он это воспринял?
- Ты одна из тех, кого мы считаем Другими. Думаю, ты, наверное, первая Другая женщина, которая когда-либо спрашивала, как мужчина-ликан всё это воспринимает.
Он вспомнил своих двоюродных братьев, чьи подруги не были ликанами. Каждая из этих женщин приходила в ужас от одной лишь мысли. Женщина Гаррета его даже подстрелила.
- Я прекрасно с этим справляюсь, - сказал он, с удивлением обнаружив, что это правда.
Потому что ты - моя судьба. Он теперь видел это совершенно ясно. Она была его удачей, полученной как раз тогда, когда он больше всего в ней нуждался.
Всё встало на свои места. Инстинкт вернулся. Была надежда.
Но если Хлоя была его исцелением, то Никс являлась причиной. На аукционе он осознал, что Валькирия сделала для него. Теперь он понял, что она сделала для Хлои.
Если бы не Никс, Хлою бы сейчас насиловали кентавры. А потом бы исцеляли её с помощью собственных лекарей, чтобы насиловать вновь и вновь. От этой мысли в горле поднялась желчь.
Поймав Вебба, они, возможно, дали бы ей умереть.
44 
