Последние отзывы

  107  

Я превратила его ненавистную мне морду в ошметки мяса и костей. Все закончится здесь и сейчас. Мэллис никогда больше не выйдет из этих пещер, даже если мне тоже придется остаться здесь навсегда, удерживая его. Он попытался оторвать мне ухо. Я чуть не укусила его, но быстро передумала, вспомнив, что читала о вампирах. Мне никак не хотелось, чтобы его кровь попала мне в рот. Вместо этого я ударила Мэллиса в колено. Когда он припал на сломанную ногу, я бросилась на него сверху, с рычанием нанося удары и пинки.

Я чувствовала, как внутри меня что– то деградирует, и мне нравилось это ощущение.

Время перестало иметь для меня значение. Мы были просто двумя неразрушимыми автоматами. Мы бесчувственно молотили друг друга, забыв про все причины. Меня заботило только одно: сбить его с ног, оставить валяться на земле и не дать ему снова подняться. Я даже не помнила, кто он такой. Мне было плевать на то, кто такая я. Все упростилось до предела. У Мэллиса теперь не было ни лица, ни имени. Он был Врагом. Я была Уничтожителем. Я понимала лишь одну направляющую меня идею: радость от убийства.

Я швырнула его в стену. Мэллис почти размазал меня по сталагмиту, выросшему практически в человеческий рост. От соприкосновения с ускоренной мной сталагмит рассыпался. Я вскочила на ноги, и мы с Мэллисом снова завертелись, нанося удары, пинаясь и рыча.

Внезапно между нами очутился Бэрронс и расшвырял нас в разные стороны.

Я повернулась к нему, завывая:

– Какого дьявола ты делаешь?

– Ты! – Мэллис выглядел ошарашенным. – Как ты сюда попал? Я же оставил браслет на той аллее! Ты никак не мог выследить меня!

Я уставилась на Бэрронса. Ну и как же он меня нашел?

– Отвали, Бэрронс. Это моя драка.

Бэрронс застал меня врасплох, я пропустила серию ударов в голову и в живот, после чего на время выбыла из игры.

Я согнулась пополам, не в силах поверить в то, что происходит. Мэллис захохотал.

Несколько секунд, пока собирались осколки костей и срастались ребра, я стояла, согнувшись. Грудь болела так, словно легкие разлетелись на кусочки. Смех Мэллиса оборвался задушенным звуком.

Когда я выпрямилась, оказалось, что Бэрронс крепко сцепил руки на шее вампира. Затем Бэрронс ударил меня, и я снова отлетела назад. Судя по всему, в тот раз, когда я его попросила, он бил не в полную силу. Тот удар по сравнению с этим был всего лишь дружеским похлопыванием по плечу.

Этот сукин сын повторил спектакль три раза: стоило мне разогнуться, и его кулак врезался в мое лицо прежде, чем я успевала твердо встать на ноги. Чувство было такое, словно мой мозг размазался изнутри по черепу.

Когда я встала в пятый раз, Мэллис лежал на земле, не подавая признаков жизни. И я видела почему. Его голова и шея больше не составляли единого целого. Бэрронс убил его! Этот гад украл у меня возможность отомстить, лишил наслаждения уничтожить того, кто чуть было не уничтожил меня!

Я рывком развернулась к Бэрронсу. Он был весь заляпан кровью, дыхание было тяжелым, голова опущена, брови нахмурены. Он излучал волны ярости, которые тяжело перекатывались в пространстве. Да как он посмел еще и сердиться на меня? Это ведь мне полагалось быть вне себя! Он бесцеремонно влез в мою драку, моя жажда крови бурлила, не находя выхода, а обороты моего внутреннего мотора вышли за красную черту.

– Вампир был мой, Бэрронс!

– Посмотрите на его зубы, мисс Лейн, – резко ответил Бэрронс. – Над ними явно поработали дантисты. Он не был вампиром.

Я слегка ударила Бэрронса по плечу.

– Мне плевать, кем он был! Это была моя битва, ты, ублюдок!

Он ткнул меня в плечо с той же сдерживаемой, предупреждающей силой.

– Вы слишком долго с ним возились.

– Да кто ты такой, чтобы решать, сколько нужно мне для «слишком»? – Я снова ударила его.

Бэрронс ответил таким же по силе ударом.

– Вы наслаждались этим!

– Неправда!

– Вы улыбались, выделывались перед ним и развлекались самим процессом.

– Я пыталась покончить с ним! – В этот раз я ткнула его кулаком куда сильнее.

– Вы слишком медленно пытались, – рыкнул он, возвращая удар. Я чуть не упала. – Вы сознательно продолжали просто драться. И все время любовались собой.

– Ты ни фига не понимаешь, о чем говоришь! – закричала я.

– Я больше не мог разглядеть, в чем же между вами разница! – прорычал Бэрронс в ответ.

  107