Последние отзывы

  42  

Не хотел ли он соблазнить ее еще каких-то сорок часов назад, увидев в траттории? Он даже и не скрывал этого. А чем больше она отвергала его, тем более упрямо он шел к цели.

«Я не должна была позволить этому начаться, – в отчаянии думала Элли. – Надо было уйти, пока у меня был шанс…»

Она молча лежала в нескольких дюймах от него. Протяни руку – и она смогла бы коснуться его.

Лука был абсолютной противоположностью мужа, которого она оставила, но такой же загадкой. Его мотивы невозможно объяснить. Чувства, которые он так легко пробудил в ней – желание, чтобы тебя коснулись, чтобы тобою обладали, – приведут лишь к катастрофе, и он не окажет помощи…

Лука коснулся ее плеча, и Элли, застигнутая врасплох, перекатилась на спину, забыв, что ее купальник расстегнут.

Краска залила ее тело, и она быстро прикрыла грудь руками, но Лука молча взял лифчик и подал ей.

Когда она была снова одета, он, посмотрев на небо, сказал:

– Становится все жарче. Предлагаю пообедать.

Она вдохнула, чтобы вежливо, но решительно отказаться и тем самым доказать ему, что он впустую тратит время, но услышала совсем другие слова:

– Да, хорошая мысль.

* * *

Они выбрали бар и, устроившись под полосатым тентом, заказали жаренные на гриле креветки, рисовый салат, свежий хлеб и холодное местное пиво. Было вкусно и легко.

Лука спрашивал о ее пристрастиях в музыке, книгах, театре. Смешил циничными комментариями о политической ситуации, интересовался ее мнением о всемирной экономике и климатических изменениях и избегал вопросов, на которые она не смогла бы ответить.

Элли постоянно чувствовала его взгляд на себе, улыбающийся, изучающий и всегда пристальный. Она рассмотрела гордые линии его носа и скул. Она смотрела на него словно очарованная, чувствуя, как внутри ее разгорается запретное желание.

И когда обед был закончен, счет оплачен, а Лука встал и мягко произнес: «Хелен, думаю, настало время для сиесты», – она послушно подала ему руку и пошла с ним в «Каза Бьянка». В свое убежище. В свое секретное место, которое она ни с кем не делила. До сегодняшнего дня.

Ее руки дрожали, пока она пыталась открыть дверь, и Лука взял у нее ключи и отпер дверь, поднял Элли и перенес через порог, как будто она была невестой.

Они лежали вместе на кровати, нежась в золотых лучах солнца, пробивающихся сквозь прикрытое окно. То немногое, что было на них надето сегодня, было разбросано по комнате, когда Лука между поцелуями раздевал ее и себя.

Он прижал Элли к себе, его поцелуи стали глубже, язык переплетался с ее, врываясь в сладость рта с чувственной жадностью. Ее тело отвечало ему, она сжимала его плечи, гладила шею, проводила по волосам. Она изучала каждый изгиб его тела, не в силах насытиться им даже сейчас, словно ожидание всей ее жизни наконец-то закончилось.

Элли знала: какая бы боль ни ждала ее, пути назад нет.

Его руки опускались все ниже, пальцами дразня ее грудь. Он коснулся сосков губами, и Элли вздохнула от удовольствия.

Она и не знала, что ее тело может петь под медленными, томными прикосновениями мужских рук и губ…

Но никто прежде и не касался ее так, не шептал слов желания.

Ее бедра никогда не раскрывались, как сейчас, встречая возбужденную, разгоряченную плоть ее возлюбленного. Она коснулась его, чувствуя, как все его тело дрожит в ответ, понимая, что он тоже этого хочет.

Слишком поздно было напоминать, что этот восторг недолог, что у них нет никакого будущего…

Его прикосновения стали настойчивее, унося ее в страну ощущений, держа ее на грани, чтобы отпустить в сладкую агонию. Элли чувствовала, как ее мышцы сжимаются и расслабляются вокруг него. Слышала, как он стонет от удовольствия, от великолепного, слаженного взаимодействия их тел. Она прижималась к его покрытому потом телу, впиваясь в его губы поцелуем.

«Мне и не снилось… – Единственная мысль блуждала в ее голове. – Мне и не снилось…»

Но это был не сон. Это была красивая яркая реальность, неизбежная, как и ее следующий вдох.

Глава 11

Когда мир наконец перестал вращаться, Элли поняла, что лежит в его объятиях, положив голову ему на грудь, а он отодвигает влажные прядки с ее лба.

Он почувствовал ее напряжение и мягко спросил:

  42