Особенно,... 
106 
- Батончик.
Пока Руби ела шоколадный батончик, Кэрроу выглянула в окно, в надежде увидеть снаружи Малькома. Сюрприз - всё ещё шел дождь!
Листья папоротника поднялись вверх, словно деревья, вытянувшись во весь её рост. Лишайник, казалось, покрывал почти каждый дюйм скалы, сражаясь с грибами за право господства.
С расстояния, овеваемое ветром, на берегу все казалось четким. Но здесь, в пределах рощи, туман подчинил пейзаж себе и приглушил цвета и контуры.
Она поняла, что сегодня в этой местности Малкольм может не бояться солнца, и он спокойно мог выйти на улицу под таким прикрытием. И лес внутри был столь же плотным прикрытием. Так, как далеко он мог бы уйти? Размышляла она исследуя комнатку.
Первое что она заметила? Это были не ядовитые пауки и многоножки заполнившие пространство между стропилами. Надежное укрытие притягивает насекомых.
Единственный шкаф, внутри которого был моток веревки, несколько спасательных жилетов, и куча разлагающихся одеял. На дне его было ведро и такая, как в старые времена, деревянная ванна.
На камбузе она обнаружила древнюю плиту, пару ржавых консервных банок и набор разношерстных горшков и сковородок. В одном из ящиков нашлись бечевка, свертки ткани, гребешок из китового уса и покрытая плесенью колода карт.
Еше одна прогулка к окну, еще один ищущий взгляд. Малькома все нет.
Кэрроу нужно поговорить с демоном, чтобы обсудить с ним её новый план. Она считала, что они должны укрепить своё убежище, после чего он сможет пойти и поискать способ выбраться с этого острова, ну или найти союзников, лодку, оторванную руку Фегли, да хоть что-нибудь в конце концов.
Она подозревала, что Ланте была всё еще здесь. Хоть Тронос и мог летать, но он вряд ли бы смог преодолеть тысячу миль с пассажиром на борту, особенно с переломанными крыльями, будучи ослабленным и разбитым. Если Мальком спасет Ланте, то вместе они смогли бы найти руку Фегли.
Или все и вместе? Точно. Но у Кэрроу точно не было никаких вариантов, чтобы выбирать из них...
Он всё еще не вернулся. Ей нужно чем-то заняться, чтобы перестать думать о нём.
Она натянула веревки рядом с огнем и, взяв прищепки, развесила одежду Руби сушиться.
На это ушло десять минут. И чем теперь заняться? Её взгляд упал на Руби, прыгающую за ползущей по полу сороконожкой.
- Тебе нужна ванна, детка.
Ценой титанических усилий, шепча про себя проклятия, методом проб и ошибок Кэрроу натаскала воды из корыта снаружи и поставила её на огонь. Нагрев достаточное количество, она наполнила ей деревянную кадку.
- На мой взгляд, совсем неплохо, - сказал Кэрроу, когда она начала мыть волосы Руби с шампунем отобранным у фей. - Мы как бы в небольшом скаутском доме на Прериях, даже. Точно как пионеры кроме, нов отличии от них мы не носим шляпы, правильно? - Руби ели улыбнулась.
Спасибо и на том. Первая улыбка, которую она видела у Руби с начала их испытаний.
- Ты только посмотри. Я почти забыла, что у тебя ямочки на щечках. - Кэрроу подняла ее предплечье на уровень ее бровей. - Повернись, давай тебя ополоснем и все.
После ванны, вымыта, и одета с расчесанными волосами, как только Руби наелась, Кэрроу поставила себе зачет по предмету - как быть мамой. Но кроме этого она также чувствовала тревогу, из-за долгого отсутствия Малкольма.
- Что теперь будем делать? - спросила Руби.
- Может прогуляемся на пляж?
- Там идет дождь.
- Нет проблем. - Кэрроу помогла ей облачится в ветровку высокой феи, но она утонула в ней, а та походила на пончо. Подвернув рукава Кэрроу сказала, - А ну, покажи, как кружится пончо. Кто кружится в пончо?
- Я! - Руби уперлась рукой в бедро и встряхнула волосами. Восхитительно.
- Давай, пошли, - сказала она, взяв Руби за руку, как только они вышли наружу и оказались в густом тумане. Об одну сторону мыса бились волны, другая была совершенно гладкой. Они направились на наветренный берег.
Пляж Кэрроу показался жутким, должно быть он был давно заброшен. Китовые ус выгибался гигантской дугой, вырастая из скалистой поверхности, а водоросли с рваными краями лежали у самой кромки воды.
Кэрроу привыкла к пляжам Мексиканского залива, наполненных солнцем и весельем, а иногда и пьяными нудистами. Это место не для меня. Она чувствовала себя здесь как лайка-маламут, выброшенная в пустыне.
Словно прочитав её мысли, Руби сказала:
106 
