Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
27 
– Полегче, леди, – сказал Maк мягко. – Не делайте глупостей. Если я не достану вас, то это сделает мой напарник. Уберите палец с курка, опустите оружие, и все будет в порядке.
Она не двигалась. Со своего места Maк отчетливо видел, что ее палец подрагивал.
– Делайте, как он говорит, – устало сказал Рэнди Ю.
Их взяли с поличным, сделать они ничего не могли, так что не имело смысла ухудшать и без того непростое положение.
Фурор отреагировал на шум выстрела тревожным ржанием, но его жизнь была слишком безмятежной, чтобы запаниковать. Он приблизился рысью, ноздри раздувались, исследуя знакомые запахи и разыскивая особенный, единственный. Он рванул прямо к Маку.
Джоан отвела взгляд от Maка и взяла на прицел лошадь. Он точно уловил момент, когда ее самоконтроль разрушился: зрачки сузились, дрогнула рука.
За долю секунды до выстрела пронзительный свист всколыхнул воздух.
Много вещей случилось одновременно. Закричал Дин. Рэнди Ю упал на землю, прикрывая голову руками. Сзади заржал от боли Фурор. Рука Джоан снова дернулась, назад к Maку.
И вновь раздался оглушительный свист.
Из-за дерева выступила Maрис со сверкающими от гнева черными глазами. В руке был пистолет, направленный на Джоан. Джоан резко повернулась к новой угрозе, и Мак, не раздумывая ни секунды, выстрелил.
Глава 9
Мак так взбесился, что был готов ее убить. Но Марис это нисколько не волновало. Она была не менее зла. В ней горела ярость. Она едва удержалась от того, чтобы не наброситься на Джоан Стоничер, и только понимание того, что Фурор нуждался в помощи, заставило ее сохранять самообладание.
Лес кишел людьми: сновали медики, представители шерифа, патрульные полицейские, любопытные и даже несколько репортеров. Хотя Фурор привык к толпе, но прежде в него никогда не стреляли, поэтому шок и боль сделали его непослушным. Он повернулся на свист Марис, и молниеносные рефлексы спасли ему жизнь: пуля Джоан оставила глубокую царапину у него на груди, под углом разорвав мускул, не задев внутренние органы. Марис понадобился весь ее опыт, чтобы успокоить жеребца и остановить кровотечение. Он продолжал беспокойно двигаться по кругу, подталкивая ее и пытаясь слушаться ее мягко напевающего голоса, но его отвлекала боль.
Голова Марис пульсировала и от своенравности Фурора, и от собственного отчаянного бега через лес. Едва она услышала, как жеребец скачет среди деревьев, мгновенно поняла, что произошло и как поведет себя Фурор. Не имело значения, как он освободился, конь услышал и почувствовал людей, он счастливо гарцевал, чтобы поприветствовать их, уверенный в радушном приеме. Марис знала, что жеребец поймает ее аромат на одежде Maкнила и пойдет прямо к нему. Это было дело случая: кто из них будет застрелен первым – Макнил или Фурор. Единственное, что она могла сделать, это попытаться добраться туда вовремя, чтобы привлечь внимание лошади и всех остальных.
В течение одного ужасного, адского момента, когда Фурор заржал от боли, а Джоан повернулась обратно к Maку, Марис думала, что опоздала. Когда она вышла из-за деревьев, ей показалось, что она двигается, как в замедленной киносъемке. Марис не слышала никаких звуков, даже ржания Фурора, и не видела ничего, область ее зрения уменьшилась до узкого туннеля с Джоан посередине. Она не помнила ни как снова свистела, ни как оружие оказалось в ее руке. Палец плавно давил на курок, когда Джоан, запаниковав, снова повернулась, на сей раз целясь в Марис. И тогда Maк выстрелил. С такого близкого расстояния Джоан представляла идеальную мишень. Пуля разворотила верхнюю часть руки.
Вероятно, Джоан никогда снова не сможет пользоваться этой рукой, равнодушно подумала Марис. Ей было за кого переживать и без Джоан.
Вся сцена была зафиксирована на пленке, включая звук. У камеры была функция воспроизведения, и шериф потребовал у Дина прокрутить всю запись. Рэнди Ю и Джоан арестовали, и Ю, как умудренный опытом профессионал, сразу согласился заключить сделку. Он без колебаний сдаст всех, если это облегчит ему приговор.
Снег прекратился, хотя теплее не стало. Руки Марис заледенели, но девушка не могла оставить Фурора, чтобы согреть их. На черной груди и ногах жеребца блестела кровь, кровавые брызги покрывали заснеженные листья и саму Марис. Она шептала жеребцу, контролируя его в основном голосом, ласково напевая слова утешения и любви, пока одной рукой держала уздечку, а другой прижимала какую-то ткань, которую ей дали медики, к его груди. Она попросила помощника шерифа связаться с ветеринаром, но помощь пока не прибыла.
27 
