Последние отзывы

  44  

Она пахла… свежестью. Чистотой и свежестью. Не дурманящей сладостью цветочных духов, а чем-то легким, дразнящим, чуть-чуть мускусным, свидетельствующим о ее возбуждении.

О, это был замечательный сон, несмотря на жалкие последствия. Ниал смеялся редко, но сейчас, видя свою восставшую плоть, не смог удержаться. Женщина из сна возбуждала его больше, чем любая настоящая, а он имел их предостаточно. Если бы за обладание этой женщиной наяву от него потребовали жизнь, он без колебаний убил бы себя.

Тяжесть в паху усилилась, и улыбка Ниала превратилась в веселую ухмылку, какой никто из его людей никогда не видел. Он посмеивался над собственной глупостью, над испытанным наслаждением, пусть даже нереальным.

В очаге появились маленькие язычки пламени. Ниал бросил туда большой чурбан, надел рубашку, обвязал вокруг бедер плед, закинул концы на плечи, сунул ноги в мягкие кожаные башмаки. Он никогда не ходил безоружным даже в собственном замке, поэтому маленький кинжал скользнул в башмак, большой оказался на поясе, а рядом с ним поместился меч. Услышав стук в дверь, Ниал сдвинул черные брови. Раз его осмелились побеспокоить в такое время, значит, что-то случилось.

— Входи, — рыкнул он.

Дверь открылась, и капитан ночной стражи Эйлиг Вишерт просунул в комнату свою уродливую голову.

— Рейдеры, — коротко доложил он по-шотландски.

Эйлиг принадлежал к клану Кейтов, а большинство жителей южной Шотландии в отличие от горцев не пользуются гэльским.

— Откуда?

— С востока. Похоже на Хея.

— Поднимай людей, — приказал Ниал, выходя из комнаты.

Видимо, капитан прав. Многие годы Хуве Хей ненавидел вероотступников из Крег-Дью, контролировавших большую территорию, которую он заранее считал военной добычей и даже заявил об этих притязаниях королю. В один из своих визитов Роберт уже предупреждал брата об опасности, но тот не нуждался в предупреждениях, ибо всегда был чрезвычайно осторожен.

Не полагаясь на других, Ниал удостоверился, что лошади готовы, а затем пошел на кухню за провизией для себя и воинов. Там уже поставили в печь хлеб к вечерней трапезе, над огнем булькал огромный горшок с кашей.

Ниал взял ломоть черствого вчерашнего хлеба, обмакнул его в эль и, проглотив кусок, стал отдавать приказания. Джейн с остальными служанками набивала мешки овсом для лошадей, укладывала в сумки караваи, сыр, копченую рыбу.

Когда Ниал вышел во двор замка, освещенный факелами, там царила суматоха. Солдаты выводили лошадей, забирали сумки с провизией, готовились к предстоящему бою. Повсюду толпились окрестные фермеры, укрывшиеся в Крег-Дью, лежали раненые, какая-то старуха пыталась укрыть их в безопасном месте, где им могли оказать помощь. Мужчины ругались или ворчали, испуганные женщины бегали в поисках своих мужей и ребятишек, дети жались к матерям, а потерявшиеся громко плакали.

Это война. Ниал видел подобные картины много раз, поэтому его дух был закален. Он направился к старухе, явному предводителю в толпе, и отвел ее в сторону.

— Сколько прошло часов? Сколько у них людей?

Та взглянула на огромного человека, возвышающегося над ней, увидела черную гриву, падающую на плечи, холодные черные глаза и сразу поняла, кто это.

— Точно не скажу, — ответила старуха. — Может, час или два. Их целый отряд, человек тридцать или больше.

Тридцать. Слишком много для участников набега, те обычно действуют тайком. А столь большая группа — явное оскорбление, которое нельзя игнорировать, и Хей не сомневается, что владелец Крег-Дью немедленно отомстит ему, следовательно, уже подготовился к этому. Видимо, он рассчитывает выманить Ниала с большей частью его людей из замка.

Ниал кивком подозвал Артейра. Тот, передав лошадь слуге, поспешил к нему, и оба отошли подальше от гомонящей толпы.

Артейр был одним из тамплиеров, оставшихся в Крег-Дью, единственный, кто не отрекся от веры даже после ужасной смерти Великого магистра. Несмотря на свои сорок восемь лет и седину, он не потерял былой силы, каждый день упражнялся с людьми Ниала и до сих пор не забыл боевую стратегию, которой они обучались в Ордене.

— Думаю, это уловка, чтобы выманить нас из замка, — спокойно произнес Ниал, хотя его усмешка казалась зловещей, а прищуренные глаза были ледяными. — Хей начнет штурм, как только мы окажемся за стенами. Наверное, считает меня дурачком, я же собираюсь проучить этого хитреца. Беру с собой пятнадцать человек, другие останутся здесь под твоим командованием. Гляди в оба.

  44