Особенно,... 
53 
– Как тебя зовут, герой? – спросил висящий. – Чтобы мы знали, под каким именем тебя хоронить.
Руку Ринсвинда пронзила агония.
– Р-ринсвинд Анкский, – задыхаясь, выговорил он.
– А я – Льо!рт Повелитель Драконов, – объявил его собеседник, произнося это имя с хриплым горловым прищелкиванием, которое Ринсвинд смог представить себе только как некий внутренний знак восклицания. – Ты явился, чтобы вызвать меня на смертный бой.
– Э-э, нет, я не…
– Ты ошибаешься. К!сдра, помоги нашему герою надеть сапоги. Ему, должно быть, не терпится начать поединок.
– Нет, подождите, я пришел сюда, чтобы найти своих друзей. И я не… – проговорил было Ринсвинд, но всадник твердой рукой переправил его на платформу, толкнул на сиденье и принялся застегивать на его ногах сапоги.
– Поторопись, К!сдра. Нельзя задерживать героя, спешащего на встречу с судьбой, – сказал Льо!рт.
– Послушайте, я вижу, моим друзьям здесь очень хорошо, так что, если не возражаете, ну, высадите меня где-нибудь и…
– Очень скоро ты встретишься со своими друзьями, – беспечно перебил повелитель драконов. – Если, конечно, ты веруешь в какого-нибудь из богов. Тот, кто попадает в Червберг, уже никогда не покидает его. Кроме как в переносном смысле. Покажи ему, как передвигаться по кольцам, К!сдра.
– Видишь, во что ты меня впутал?! – прошипел Ринсвинд.
Кринг завибрировал у него в руке.
– Не забывай, я – магический меч, – прогудел он.
– Да уж, это трудно забыть.
– Поднимайся по лестнице и хватайся за кольцо,-– проинструктировал всадник. – Затем задирай ноги вверх и цепляйся крючьями за кольца.
Он помог протестующему волшебнику взобраться по ступенькам, и Ринсвинд повис вверх ногами с заправленным в штаны балахоном и болтающимся в одной руке мечом. Под таким углом драконьи хозяева выглядели вполне сносно, однако сами драконы, сидящие на своих кольцах, возвышались над происходящим, словно исполинские химеры. В их глазах сверкал плотоядный интерес.
– Пожалуйста, внимание, – поднял руку Льо!рт.
Один из всадников подал ему длинный предмет, завернутый в алый шелк.
– Будем драться до смерти, – объявил повелитель драконов. – Твоей.
– Значит, если я одержу победу, то получу свободу? – без особой надежды поинтересовался Ринсвинд.
Льо!рт указал кивком головы на собравшихся всадников.
– Не будь наивным.
Ринсвинд глубоко вздохнул.
– Послушай, должен тебя предупредить, – заявил он почти не трясущимся голосом, – это магический клинок.
Льо!рт отбросил в темноту алый шелковый покров и взмахнул угольно-черным мечом. На его лезвии сверкнули руны.
– Какое совпадение, – улыбнулся он и сделал выпад.
Ринсвинд окаменел от страха, но его рука сама собой вылетела вперед вслед за рванувшимся в атаку Крингом. Сталь ударилась о сталь, породив внезапную вспышку октаринового света.
Льо!рт откинулся назад; глаза его сузились. Кринг проскочил над его мечом, и, хотя тот дернулся вверх, парировав удар, атака завершилась тонкой красной чертой поперек торса повелителя драконов.
Льо!рт зарычал и бросился на волшебника, с лязгом скользя от кольца к кольцу. Мечи снова встретились, вызвав еще один мощнейший разряд магии, но в то же самое время Льо!рт свободной рукой что было сил врезал Ринсвинду по голове. Волшебник ошеломленно дернулся; одна его нога вылетела из кольца и отчаянно заболталась в воздухе.
Ринсвинд отчасти догадывался, кто самый худший волшебник на Диске. Однако, хотя ему было известно всего лишь одно заклинание, он все-таки оставался волшебником, а по неумолимым законам магии это означало, что после его кончины за ним должен явиться сам Смерть (вместо того чтобы послать одного из своих многочисленных слуг, как оно обычно бывает).
Вот так и вышло, что в тот момент, когда ухмыляющийся Льо!рт качнулся назад и начал описывать мечом ленивую дугу, время вдруг превратилось в патоку.
Для Ринсвинда мир неожиданно озарился мерцающим октариновым светом, которому фотоны, сталкивающиеся с магической аурой, придавали фиолетовый оттенок. Окутанный сиянием повелитель драконов превратился в статую, окрашенную в мертвенные цвета, а его меч пронзал пространство медленно, как улитка.
Рядом с Льо!ртом возникла еще одна фигура, видимая только тому, чьему взоры открыты четыре дополнительные измерения магии. Фигура была высокой, темной и худой. На фоне внезапно наступившей ночи, заполненной морозными звездами, она сжимала обеими руками занесенную косу, острота которой вошла в поговорку…
53 
