42 
- Может, я не объективна, но рот мне затыкать не надо, - холодно ответила ему черноволосая девушка.
Оценив ситуацию, Дестина замерла на секунду.
- Садись, - протянул ей руку Йаммана, улыбнувшись. - Военные действия пока не начаты, можешь перекусить. Данко, Джара, давайте полегче, - мирно улыбнулся он. - Мы же вроде все друзья? Чего копья-то ломать?
Она села, поздоровалась со всеми по кругу - с Касианом и Каей, Йамманой и Марией, Джарой, Данко.
- Читаем дальше, - провозгласила Мария, прокрутив страницу на своем коммуникаторе. - О, из Ксеариата уволена девушка, разгласившая информацию о том, как Бьякка душил Мьелле. Оперативно.
- Выходит, и правда душил, - с насмешливой улыбкой произнес Данко, не сводя глаз с Джары.
- Так, с меня хватит, - сказала она и бросила салфетку. - Всем пока.
- Зря ты, - негромко сказал Йаммана, когда девушка исчезла.
- А что? Думаешь, она жениху пожалуется? - криво усмехнулся Данко.
- Пусть идет. У меня в ее присутствии такое ощущение, что нас подслушивают. Уже даже новости спокойно обсудить нельзя, - сказала Мария.
Дестина опустила глаза в меню. Если бы они знали, что она - помощник Ксеара, возможно, к ней относились бы также. Ей внезапно стало жаль Джару. Она же не виновата, что любит жениха. Вспомнив мрачного главу СБ, Дестина задумалась. Как вообще можно любить такого человека? Или с ней он другой? И вообще, когда они видятся? Джара, когда не работает и не учится, все время то во втором, то здесь, в баре. Странные отношения.
Она посмотрела на Каю. Та сидела, напряженно прислушиваясь к беседе, но не принимая в ней участие.
- Ребят, да вы делите все на четыре. Мало ли что там понапишут, - вступил в разговор Касиан.
- Да мы делим. Только тут и четвертой части хватит, чтобы волосы дыбом встали, - усмехнулась Мария. - Не знаю, как вам, а лично мне не очень нравится идея допросов без адвоката. Я читала даже, что у Ксеара есть возможность запретить переход в восьмой мир на несколько часов. Представляете? Это что тогда получается?
- Мария, - одернул ее Йаммана, - хватит уже этих бабкиных сплетен и страшилок. Дай поесть спокойно.
- Ну почему же бабкиных? - возразил Данко. - Уважаемое издание писало, "политика сегодня". У них куча источников в Ксеариате.
- Ребят, вы так рассуждаете, как будто Бьякка всех подряд на улице хватает и допрашивает. Ведь речь же о преступниках идет, - раздраженно возразил офицер.
- Пока преступление не доказано, не о преступниках, а о подозреваемых, - запальчиво перебил Данко.
- Допустим, - согласился Касиан. - Но ведь никто еще не доказал, что Бьякка распускает руки. Он допрашивал десятки людей, и далеко не все осуждены за преступления. Разве кто-нибудь из них сказал в интервью о чем-то подобном?
- Ну, так ведь он не идиот, - тихо сказала Мария. - Если он кого-то бьет, то уж, наверное, позаботится о том, чтобы это не выплыло?
- Не знаю. - Вздохнул Касиан как-то устало. - Но я не верю, что Айи и Яльсикар будут кого-то там пытать. Все это чушь собачья, уж извините. Надо будет - выкинут из миров. Но избивать, да еще невиновных - да на кой им это надо? Они что, парочка психопатов?
- Ты утрируешь, - взмахнула рукой Мария. - Журналисты не об этом беспокоятся. А о том, что в любой момент могут выкинуть любого, не разобравшись толком. Альбумена же вылетела на тридцать пять лет. А за что?
- Но она же не возмущается, - резонно возразил Касиан. - Значит, между собой они разобрались. Значит, не все там было так уж просто.
- И, кроме того, - добавил Йаммана, - они вообще не обязаны поддерживать здесь любого из нас. Вообще не обязаны, понимаешь?
- Но сидеть здесь в одиночестве они тоже не хотят, - ехидно заметил Данко. - Они нас, по сути, позвали сюда. Приучили здесь жить. А теперь что? Всем спасибо, все свободны?
- Да, вот именно, - кивнула Мария.
Воцарилась пауза. Дестина обдумывала слова друзей, не зная, кто из них прав. Ей принесли еду, и она быстро ела.
- Я хотел поговорить с тобой, - негромко произнес Йаммана, наклонившись к ней.
- Сейчас?
- Хоть бы и сейчас. Это быстро. Выйдем?
- Ладно.
- Что-то случилось? - спросила Дестина, переходя с Йамманой к нему домой, чтобы быстро уединиться.
- Нет, просто Мария сказала о вашем разговоре.
- Предательница, - пробурчала она.
- Извини, но все-таки твой опекун - я, а не моя жена.
- Я понимаю.
- Ты можешь мне сказать, кто этот человек?
- Нет.
42 
