Олеандр Олеандров
Хроника пикирующей старости – 3
Предисловие
Сборник рассказов черного юмора. Продолжение первой и второй части книги.
Настоящее имя автора – Квятковский Олег Вадимович, живёт он в городе Львов (Украина). Литературный сайт автора в интернете:
http://www.proza.ru/avtor/oleanmdr
Торгаш
Иду по базару. Кидаю взгляд влево – там небритые мужики … кажется продают краденное.
Глаза прячут … всё у них по дешёвке. Голоса спитые, хриплые.
Нет, это не мои.
Кидаю взгляд вправо – там нищая интеллигенция. Очки с потёртыми стёклами, пиджаки висят мешком.
Голоса визгливые, торговаться не умеют – сразу возмущаются, что-то доказывают. Слюна брызжет в лицо покупателям …
Нет. Это не мои.
Иду прямо – стоп!
Вот и она.
Старушка лет 70-ти. Платье старое, но чистое. Значит ей важно выглядеть достойно. Торговаться – наверняка не умеет.
На моем лице появляется ухмылка. Она – лёгкая добыча.
Подхожу к ней слева, из-за спины.
Она продаёт фарфоровую чашку. Кажется из дорогой коллекции.
Начинаю обработку.
Прохожу один раз возле неё … другой … разглядываю …
Воле неё – никого. Она продаёт одна.
Глаза опущены, потухшие. Кажется ей неловко что стоит тут, на базаре.
– Ок! – Говорю я сам себе – Нашёл.
И иду в боевое пике.
Мой первый заход.
– Сколько стоит Ваша чашка, мамаша? – Спрашиваю равнодушным голосом
– Тридцать – тихо шепчет мне.
Гляжу на неё и понимаю … дома у неё – дед больной лежит. Это он установил цену.
Тридцать монет.
Моих монет.
Заход второй – начало игры.
– Тридцать? – Восклицаю изумлённым голосом и насмешливо улыбаюсь. Затем разворачиваюсь и делаю вид что собираюсь уходить.
В глазах старухи которые только что зажглись надеждой – сразу что-то тухнет.
Значит – не продаст сегодня. И её дед останется голодным. Впрочем, мне то – какая разница?
Моя игра с ней – по моих правилах.
Заход третий.
Равнодушно зеваю и начинаю обрабатывать старуху.
Я ведь и сам когда-то продавал последнее. Все что было в квартире. И знаю – продавать такое на базаре – убивает душу.
Ты стоишь и видишь что нормальные люди – с другой стороны твоего прилавка. Они кушают мороженное, разговаривают, смеются. А ты, по другую сторону прилавка – в другом мире. Жалобно смотришь им в глаза. – Купите пожалуйста … не проходите мимо … полезная вещь в хозяйстве … почти как новая …
Вот и сейчас, ты видишь как старушка отчаянно борется со стыдом в своей душе – она убитая этой борьбой. Не физически, а морально.
И сейчас – я её добиваю.
Заход четвёртый.
– Я не ослышался??? -Снова поворачиваюсь к ней. Мой голос звучит изумлённым, почти возмущённым – Или может … Вы сказали "двадцать"? Ведь такое старьё продаёте мамаша …
Я не торгуюсь сейчас. Я просто добиваю её. И её больного деда который лежит на старой обшарпанной кровати, с кучей лекарств на столе. И отчаянно верит что она продаст что-то сегодня … принесёт домой …
Она откроет ключом дверь, зайдёт, а затем – они встретятся взглядами.
– Продала?
И на больном лице деда появится улыбка – Спасибо …
Старуха промолчит … просто отвернётся … не хочет что-бы он видел как из её глаз покажутся слезы … давно не видела деда счастливым.
Он говорил ей что любит её?
А она – его?
Но у меня – другая игра сейчас.
– Так продадите за двадцать?
– Да, берите за двадцать – тихо соглашается старуха. Её дед и двадцатке будет доволен.
Но не я …
Оба на!!! Да она совершенно не умеет торговаться.
А значит – лёгкая добыча. Для хорошего торгаша на базаре.
И я знаю – "Двадцать" – это так дёшево … что даже колбасы на двоих не купишь. И не наешься.
Но должен ли торгаш – волноваться за это?
И я иду в пятый заход.
Окончательное добивание.
– А вот … щербинка на чашке – недовольно бормочу я и показываю на царапинку на ручке.
Разворачиваюсь снова.
Собираюсь уходить.
И вижу – её глаза снова тухнут. Только теперь – ещё печальнее чем в прошлый раз.
Кому нужна её чашка с таким выявленным дефектом?
Я равнодушно зеваю, встречаюсь с ней взглядом и снова возвращаюсь. Весь мой вид – полон сострадания к ней. И к её паршивой чашке.
– Ну ладно … не выбрасывать же … хоть и хлам но не везти же Вам его назад, домой … что же нам делать? Ну ладно … отдавайте за десять.