31 
– Успокойтесь, моя дорогая, это всего лишь простуда. Правда, довольно сильная. Где это вас летом угораздило? – спросил врач, смешно шевеля усами. Он разговаривал с Лолли, как с ребенком.
Она на секунду задумалась, а потом вспомнила, как в субботу, уезжая от миссис Уилкинс, села разгоряченная в автомобиль и всю дорогу домой ее обвевал приятный прохладный ветерок. Но тогда она была в таком состоянии, что не думала о возможной простуде.
– Кажется, я знаю, где простудилась, – грустно произнесла Лолли. – Меня продуло на трассе, которая идет вдоль побережья.
Пожилой доктор сокрушенно покачал головой, выписал рецепт и назначил принимать лекарство три раза в день.
– И больше питья, дорогая моя, – посоветовал он. – Если вам станет хуже, немедленно звоните мне. Кстати, кто будет заботиться о вас, пока болезнь не пройдет? Я могу прислать медсестру.
– Благодарю вас, не стоит, – поспешно сказала Лолли, не желая, чтобы рядом с ней находился чужой человек. – За мной присмотрит мать.
– Отлично! Так вам будет удобнее, – понимающе улыбнулся врач. После этого он взглянул на часы. – К сожалению, мне пора бежать. Когда почувствуете себя лучше, загляните ко мне, и мы проверим, можно ли будет дернуться к работе.
– Как вы думаете, сколько времени продлится болезнь?
– С неделю. В крайнем случае – дней десять, – ответил доктор. – Воспринимайте это как небольшой отпуск – и вы непременно вскоре почувствуете себя лучше. – Захлопнув кожаный саквояж, он попрощался и ушел.
Кажется, мои молитвы услышаны, с облегчением вздохнула Лолли, налила чашку чая с лимоном и вернулась в постель. Она позвонила родителям, но к телефону никто не подошел. Вероятно, отправились за покупками, решила Лолли. И все же необходимо было как-то сообщить им о своей болезни. Поразмыслив, она позвонила соседям родителей. Трубку взял сын соседей. Лолли продиктовала ему текст записки и попросила оставить ее в дверях дома родителей.
– Не беспокойтесь! – заверил ее мальчик. – Я сейчас съезжу туда на велосипеде.
Лолли поблагодарила его, повесила трубку и откинулась на подушку. Постепенно, незаметно для самой себя, она погрузилась в дрему…
Ее разбудил настойчивый звонок в дверь. Лолли с минуту лежала, намереваясь проигнорировать его, но потом сообразила, что это, должно быть, приехала мать. Прошло уже довольно много времени, и родители могли обнаружить записку.
Набросив халат, Лолли наскоро причесалась и направилась к входной двери. Ей не хотелось, чтобы у матери создалось впечатление, будто ее дочь тяжело больна. Еще в детстве, стоило Лолли чихнуть, как мать впадала в панику.
Она отперла дверь, но, увидев, кто стоит на пороге, попыталась тут же захлопнуть ее. Однако Уилкинс – а это был именно он – уже вошел.
– Не глупи, Лора! Мне нужно поговорить с тобой, только и всего. Разве мы не можем побеседовать как взрослые люди?
– Уходи! Я сейчас очень плохо себя чувствую. Почему ты не можешь оставить меня в покое?! – крикнула Лолли, но было уже поздно – Мет вошел в дом и закрывал за собой дверь.
– Твоя болезнь пришлась очень кстати. Даже подозрительно! – заметил он. – В субботу ты была вполне здорова, а в понедельник вдруг слегла! Не меня ли ты собралась наказать таким способом? И не говори, что это простое совпадение, – я все равно не поверю!
– Если ты явился сюда, чтобы устроить скандал… – начала Лолли.
– Наоборот, чтобы установить перемирие. Я не хочу с тобой ссориться, – перебил ее Мет. – У меня еще никогда не было такого хорошего помощника. Вообще, я жалею, что сделал тебе в субботу то нескромное предложение. Меньше всего мне хотелось бы разрушить наши добрые рабочие отношения.
Лолли вспыхнула. Значит, Мет ценит ее только как хорошего сотрудника, и все?
– Может, все-таки уйдешь? – резко произнесла она.
Ее знобило, голова кружилась. Сейчас она была не в том состоянии, чтобы выбирать дипломатические выражения.
Совершенно не заботясь о том, что о ней подумает Уилкинс, Лолли повернулась и медленно поплелась в спальню. Там она сняла халат, уронив его на пол, и легла в постель. Натянув на себя одеяло, устало закрыла глаза и вздохнула.
Через несколько минут она ощутила, как Мет положил ей на лоб ладонь. Лолли застыла, и к бьющему ее ознобу присоединился трепет совсем иного свойства.
– Да у тебя и впрямь высокая температура! – воскликнул Уилкинс. – Значит, ты действительно болеешь? Что с тобой приключилось? – обеспокоенно спросил он.
31 
