7 
И не успела Дебора что-нибудь ответить, как он стремительно наклонился, обнял ее за плечи и крепко поцеловал в губы. Поцелуй получился грубым и не вызвал у нее никаких чувств. Он действительно похож на орла, вообще на хищника, подумала Дебора, но уже в следующее мгновение суровое лицо Мартина смягчилось. Одной рукой он ласково погладил ее по щеке, другая зарылась в ее волосах. Его губы снова и теперь уже с нежностью прикоснулись ко рту Деборы, заставив ее моментально забыть все предостережения матери.
Она почувствовала, как запылали щеки, а сердце забилось как сумасшедшее. Ни один мужчина еще не возбуждал ее так, как Мартин. Застонав, Дебора повисла на его шее и прильнула к его губам. Ее порыв заставил Мартина вздрогнуть, и он еще крепче сжал ее в объятиях.
Очнулись они от пронзительного свиста. Мартин неохотно оторвался от губ открывшей глаза Деборы. Оглянувшись, они увидели, что вокруг них собралась целая толпа. Смеющийся подросток, засунув в рот два пальца, еще раз оглушительно засвистел. Рядом с ним смущенно хихикала молодая женщина. Из окна остановившегося грузовика высунулся улыбающийся водитель. Это был не кто иной, как Уинфрид. Заметив смущенный взгляд Деборы, он одобрительно показал ей большой палец.
Плохи мои дела, подумала она отрешенно, если я не услышала даже шума грузовика. И вдруг ее разобрал безудержный смех. Реакция Мартина была чисто мужской. Он методично стал вслух вспоминать одно за другим все те ругательства, которым она научила его по дороге в Боргаднес.
От одолевавшего ее смеха у Деборы сначала выступили на глазах слезы, а потом заболело под ложечкой. Глядя на нее Мартин вначале сдержанно ухмылялся, а затем и сам разразился громким хохотом.
— Как я теперь войду в магазин, чтобы купить гамбургер и жидкость для мытья посуды, — в перерыве между приступами смеха с трудом выговорила Дебора. — Вы представляете, как будут смотреть на меня кассирши?
— С завистью! — хохотал Мартин.
— Вы погубили мою репутацию! — захлебнулась новым приступом смеха Дебора.
— К черту условности! Не помню, когда в последний раз я так смеялся.
Я тоже, подумала Дебора, а вслух сказала:
— Ладно! Откройте багажник, мне надо взять рюкзак.
— Может, передумаете? — наклонившись к ее лицу, тихо спросил Мартин. — Мы могли бы вместе поужинать, а потом…
— Вы шутите! Как это я, разумный и здравомыслящий человек, могу быть такой легкомысленной? — мстительно напомнила ему его же слова Дебора.
— Вам не понравилось, что я так о вас сказал?
— Не то слово. Никогда еще в жизни я не совершила ничего более безответственного и легкомысленного. Мой приезд в Исландию просто безумие. Ведь вы не знаете всех обстоятельств. Ладно, открывайте багажник.
— Этот пожилой водитель грузовика тоже ваш трофей?
— Он подвез меня до пустоши, и это все. Я не коллекционирую мужчин.
— Мы с ним, наверное, могли бы обменяться полученными от вас знаниями. Клянусь, он узнал от вас пару ругательств, которым вы не успели научить меня, — процедил сквозь зубы Мартин, нажимая кнопку, открывающую багажник. — Счастливо оставаться, мисс.
Дебора не ожидала, что Мартин так легко с ней расстанется.
Ты хотела этого, вот и получай, сердито подумала она.
Расстроенная, она медленно сползла с сиденья на землю и, не удержавшись, хлопнула изо всех сил дверцей, давая выход накопившейся злости. Получив от этого весьма слабое удовлетворение, Дебора вытащила из багажника рюкзак и с высоко поднятой головой прошла сквозь окружившую их толпу.
Мартин уже стоял перед дверью в магазин, поджидая ее.
— Думаю, вам не потребуется слишком много времени, чтобы найти себе другого попутчика, — съязвил он.
— Вряд ли достоинства кого-нибудь из них смогут сравниться с вашими, — отпарировала Дебора, толкая входную дверь.
Купив немного крупы и кофе, она вышла на улицу. Уинфрида и Мартина уже и след простыл. Дойдя до мыса, Дебора медленно двинулась вдоль берега и вскоре набрела на удобное место для ночлега. Быстрота и сноровка, с которой она разбила палатку, свидетельствовали о том, что туристкой она была весьма опытной. На маленькой одноконфорочной газовой плитке она приготовила скромный ужин и присела на лежавшее бревно, чтобы приступить к скромной трапезе.
Вокруг открывался роскошный вид. Заходящее солнце окрасило море в розово-золотистый цвет. Насытившиеся за день чайки лениво возвращались на насиженные места. Поселок с его маленькими домиками выглядел местом, где течет мирная, исключительно спокойная жизнь.
7 
