очень нудно 
28 
— Эндрю…
Он презрительно фыркнул.
— Хочешь ты или нет, но тебе придется меня выслушать.
— Ну хорошо, говори, я весь внимание.
Джулия вздохнула поглубже и на одном дыхании выпалила:
— Я давно знаю Эндрю, но мы никогда не были помолвлены, а кольцо… кольцо — это просто символ нашей дружбы.
Дело сделано, больше мне сказать нечего, подумала Джулия. Она замолчала, ожидая реакции Роджера, но он лишь едва заметно кивнул.
Одному Богу известно, каких усилий воли стоило Роджеру изображать невозмутимость. Ему хотелось ударить по тормозам и овладеть Джулией здесь же, на сиденье пикапа. Конечно, это не совсем то, на что он надеялся, но, в конце концов, разве удобства главное? Роджер резко встряхнул головой. Кажется, он совсем рехнулся. Джулия сказала ему именно то, что он хотел услышать, просто он не ожидал, что услышит это так скоро.
— Мы едем в другой поселок?
Голос Джулии вывел Роджера из задумчивости.
— Да. Ты, наверное, проголодалась.
— Пожалуй.
В машине снова воцарилось молчание. Примерно через полчаса Роджер свернул с шоссе и затормозил перед домом, сложенным из необработанного камня. Деревянная дверь была немного приоткрыта, но Джулия не заметила никакой вывески.
— Это кафе? — спросила она.
— Нет, это дом моих друзей.
Роджер повернулся и достал с заднего сиденья большую сумку. Они вышли из машины и вошли в дом. В скромном жилище их радушно приветствовали хозяева — Даррин и Тапака, немолодая супружеская пара лет пятидесяти, — и их многочисленные дети, чей возраст колебался в пределах от шести лет до шестнадцати. Вся семья была явно рада приезду Роджера, но больше всех радовался Том, старший сын. Гостей усадили на широкую деревянную скамью. В комнате пахло чем-то вкусным. Старшая девочка налила Джулии какой-то местный фруктовый напиток из глиняного кувшина, ее сестра внесла блюдо с фруктами. Даррин, глава семейства, торжественно поставил на стол большой горшок, из которого торчал деревянный половник, и объявил:
— Суп из овощей, которые мы выращиваем на нашем огороде.
— С удовольствием попробуем, — сказала Джулия.
— Я работаю поваром в «Райском уголке», — пояснил Даррин, — он очень популярен у богатых господ, так что у меня есть все возможности совершенствовать свои кулинарные способности.
— В «Райском уголке»? — переспросила Джулия.
— Да, — подтвердил Даррин с нескрываемой гордостью.
Джулия почувствовала на себе взгляд Роджера, судя по всему, он одобрял ее поведение.
Джулия видела этих людей впервые в жизни, но почему-то чувствовала себя так, словно оказалась в кругу близких друзей. Вскоре выяснилось, что в большой сумке, которую Роджер прихватил из пикапа, лежали книги по медицине. Специально для Джулии Роджер пояснил, что Том мечтает стать врачом и ему эти книги очень пригодятся.
За столом Джулию и Роджера посадили рядом, плетеные стулья были поставлены так близко, что Джулия и Роджер почти касались друг друга.
— Но где он получит образование? Как?
За Роджера ответил Даррин:
— Фонд Энтони Хогана выплачивает стипендию молодым людям, поступающим в медицинский колледж.
На обратном пути Роджер вдруг сбавил скорость, съехал на обочину дороги и остановился.
— Где мы? — спросила Джулия.
— А разве это имеет значение?
Сердце Джулии пустилось вскачь, так что даже стало трудно дышать.
— Да нет, я просто так спросила.
Роджер повернулся к ней, неторопливо поднял руку и стал играть с непослушным локоном, который вечно норовил вырваться из конского «хвостика», в который были стянуты ее волосы. Джулия машинально подняла руку, чтобы заправить прядь волос, и их пальцы соприкоснулись. Помимо воли Джулии ее пальцы сами сплелись с пальцами Роджера. Одного этого оказалось достаточно, чтобы дыхание ее участилось. В тишине темной кабины звук ее дыхания казался оглушительным. Роджер стал лениво поглаживать ее запястье большим пальцем. Джулия кое-как сумела прошептать:
— Почему мы здесь остановились?
— Потому что я пока не готов вернуться в лагерь.
— Но почему…
— Тебе кто-нибудь говорил, что ты задаешь слишком много вопросов?
Джулия улыбнулась.
— Да. Ты. Много лет назад.
— Ну так в этом ты не изменилась. Ты по-прежнему задаешь слишком много вопросов. — Он помолчал и всмотрелся в полумраке в ее глаза. — Ты что же, никогда этим не занималась?
28 
