Особенно,... 
26 
– Послушай, я знаю, что мы свернули съемку на ночь, но мне хочется снять кое-что еще. Может, стоит остаться и подловить интересные моменты с утра? Рыцарский турнир, живые шахматы. Иначе сюжет останется неоконченным.
– Нам это не по карману.
– Но ведь платить не надо. Владелец сам предложил нам остаться.
Трейси покачала головой.
– Есть черта, которую мы не имеем права переступать.
– Почему? Мы же снимаем не оргию. Мы снимаем актеров. К тому же нет ничего плохого в том, чтобы рассмотреть тех, о ком ты делаешь фильм, поближе. Мы же не вторгаемся в их частную жизнь. Но, если тебя так волнуют вопросы этики, можно снять номер в мотеле.
Трейси играла с ремешком сумки.
– В смету такие расходы не заложены.
– Я сам заплачу. Ночь на шестерых обойдется в двадцать пять долларов.
– Дерек, мы отсняли достаточно. Съемка закончена.
Что-то не давало ему покоя, но он пока не понимал, что именно.
– Тебе пора понять: для документалиста отснятого материала никогда не бывает достаточно. Помнишь, мы договорились, что я буду заниматься своим делом, а ты – своим? Так вот, позволь мне заняться своим делом.
Трейси решительно сжала зубы.
– Я сказала, достаточно. Продолжения не будет, и точка! – Она отвела глаза. – И потом, завтра я занята. Семейными делами.
– Ну и что? Будем снимать без тебя.
– Дерек, не забывай, это мой фильм.
– Так измени свои планы.
– Слушай меня внимательно. Повторяю последний раз: завтра съемки не будет!
– Что там у вас случилось? Свадьба? Конфирмация? Откуда ты не сможешь сбежать?
– Тебя не касается.
– Не касается? Разумеется, я всего лишь режиссер… босс. – Он смерил ее раздраженным взглядом. – Зачем завтра работать, если гораздо интереснее тусоваться? Ладно, развлекайся, а мы посидим и подождем, когда ты соизволишь к нам вернуться.
В голосе Трейси зазвенели кубики льда.
– Дерек, я ничего не обязана тебе объяснять.
– Да, но нас поджимают сроки, и ты ради своего фильма обязана предпочесть съемку очередному приему.
Она побелела так, словно он ее ударил.
– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – холодно заявила она. – Завтра съемки не будет.
7
Он всегда думал о ней плохо! Трейси судорожно сжала руль, выезжая на освещенное шоссе. Элли спала рядом, на пассажирском сиденье. Трейси вспоминала тот ужасный день, когда между ними все было кончено. Он не желал поверить ей, не был готов понять, что ничего не произошло – просто она дурачилась в бассейне с друзьями, с которыми дружила чуть ли не с детского сада. Все они только что вернулись с пляжа, где купались голышом. Все, кроме того придурка, который полагал, что «нет» в устах женщины значит «да».
Зато сам Дерек Килмартин прекрасно понимал, что значит слово «нет». Даже после того, как первый гнев остыл, он отдалился от нее на тысячу миль. Он сказал ей тогда, что они словно пришельцы с разных планет. У них разные ценности и разные понятия о чести. И вот сейчас, как видно, он повторяет прошлую ошибку. Всех, кто сюда ездит, он считает «людьми с другой планеты». Он не в силах преодолеть собственную ограниченность и понять, что все они обычные люди, такие же, как он, – писатели, банкиры, владельцы компаний. Он не понимает, что игра привносит изюминку в их жизнь. Он заранее подписал им обвинительный приговор.
Именно так он всегда смотрел на ее окружение и ее друзей. Он заранее признавал ее виновной.
Впрочем, какое ей дело до его мыслей? Почти два часа подряд ей казалось, что между ними что-то проясняется, что все стало легко и просто. Оказалось, она ошиблась. Им необходимо было привыкнуть работать вместе, однако это вовсе не означало, что ей нужно его одобрение на любые свои поступки. Ей плевать на его одобрение!
И потом, ей и кроме него есть о чем подумать.
Старая придорожная закусочная была по-настоящему старой, а не оформленной в стиле ретро, как сейчас модно в Сиднее. Закусочная «Акация» была одним из таких мест, куда приятно было возвращаться снова и снова.
К столику подошла официантка с меню.
– Кофе, приятель?
Дерек кивнул и стал наблюдать, как девушка наливает ему в чашку кофе. Он проснулся почти с рассветом. Вне себя от странного беспокойства, причину которого он так и не сумел уяснить, он сел за руль и погнал джип по Принсесс-хайвей. Дорога была извилистой и очень живописной; вдали искрилось на солнце ярко-синее море, справа высились зеленые холмы. Его джип глотал милю за милей, а он все не останавливался. Наконец, к северу от Бидла он остановился на автозаправке.
26 
