100 
Вскоре их взору предстала фигура в белых одеждах.
– Вот оно – колесо кармы! – всплеснув руками, вскричала Сунита. – Боги вновь привели ее туда, где она и должна находиться! Говорите, она ничего не помнит? Что ж, тем лучше – мне будет проще объяснить ей, что именно она должна делать и знать!
Девушку увели. Она оставалась безучастной и продолжала молчать. Казалось, вид холодных каменных стен и грязно-белых, как осенний туман, вдовьих одежд не произвел на нее никакого впечатления.
Однако когда к ее голове поднесли бритву, это подействовало на нее, как удар молнии. Зловещий блеск лезвия словно прорезал ее память, вспорол невидимую оболочку сердца, и она отчаянно закричала:
– Меня зовут Сона! Я не вдова, я замужем! Не трогайте мои волосы!
С ней не могли справиться, и на какое-то время Сунита оставила ее в покое. Она пожаловалась жрецу:
– Эта женщина два раза сбегала из приюта. Она повторно вышла замуж! Она укусила меня за руку, словно бешеная собака. Я не знаю, что с ней делать. Я не желаю оставлять ее в приюте: она послужит плохим примером для других вдов. Она одержимая, а это хуже всего. Ее надо наказать.
Жрец задумался, а потом сказал:
– Пусть зарабатывает деньги для храма.
Сунита поклонилась, едва сумев скрыть радость. Она все поняла. Обычно деньги для храма зарабатывали танцовщицы – девадаси. То была проституция, носящая религиозный характер; тонкое, сложное и на диво хорошо организованное дело.
Чаще всего эти девушки еще в детстве посвящались богу бедными родителями. Среди них было много подкидышей. Эта особая женская каста, отмеченная красотой и изяществом, отнюдь не презиралась окружающими. Девушки знали грамоту, были искусны в танцах и музыке, опытны в любовных утехах, остроумны, живы и красивы.
Но, как правило, в старости их участь была незавидна. Они не доживали век в кругу большой и дружной индийской семьи, а пробавлялись милостыней. На их бедре или груди выжигали символический знак Шивы, и они блуждали по городам и деревням, посещая празднества и вымаливая подаяние; никому не нужные, забытые богом, коему посвятили дни беззаботной молодости.
Но существовало и нечто другое. Тайные подвальные комнаты, где провинившиеся несчастные женщины зарабатывали деньги для Шивы самым низким и ужасным способом. В отличие от девадаси, им не были положены ни темно-красные сандаловые духи, ни сверкающие драгоценными нитями сари.
Сона ничего об этом не знала. Она испытала облегчение, оттого что ее на время оставили в покое, и размышляла о том, как бы сбежать. А позже к ней тайком прокралась девушка.
– Меня зовут Сита. Я тебя помню. Когда-то я ухаживала за тобой, а потом вернулась в приют, потому что испугалась божьей кары. Я валялась в ногах у Суниты, и она меня простила. У тебя есть верная подруга Ратна и очень красивый муж. Почему и как ты вновь угодила во вдовью обитель?!
– Это долгая история, и я еще не все вспомнила. Если ты увидишь Ратну, прошу тебя, дай ей знать, где я! Надеюсь, она все еще в Варанаси.
Больше им не удалось поговорить. На волосы Соны больше никто не посягал, но это не насторожило девушку. На самом деле ей всего-навсего отчасти сохранили привлекательность. Не каждый клиент согласится платить за обритую женщину.
Сону отвели вниз, в одно из тайных храмовых помещений. Здесь была только циновка, маленький светильник и глиняный кувшин с водой. Ей исправно приносили еду, но никто не отвечал на ее вопросы и не выполнял просьб.
А потом в подвал спустился мужчина. Он был таким огромным, что занял собой почти всю каморку. Когда Сона услышала тяжелое дыхание, ее пробрал холод.
Немигающие глаза мужчины плотоядно разглядывали девушку.
– Кто вы? – в страхе прошептала она. – Уходите!
Очевидно, в его планы не входило разговаривать с ней, но он все же сказал:
– Я заплатил за тебя. В течение часа могу делать с тобой все, что захочу.
– Нет! У меня есть муж, и я не могу принадлежать другому мужчине!
– Насколько я знаю, ты принадлежишь храму. Мне говорили, ты достаточно согрешила, чтобы быть наказанной. Впрочем, мне нет до этого никакого дела. Главное, что ты действительно недурна собой и, похоже, здорова. Ложись на циновку – время пошло!
Сона забилась в угол. Она знала, что справиться с ним не легче, чем одолеть тигра, но вовсе не собиралась сдаваться. Она сразу поняла, что бесполезно кричать и звать на помощь. Она могла надеяться только на себя.
Мужчина засмеялся, хищно оскалив зубы, а после схватил ее за руку. Сона пыталась вырваться, а потом вцепилась зубами в пальцы, сжимавшие ее запястье. Мужчина заорал и в дикой злобе навалился сверху. Его горячее дыхание обожгло ей лицо, она не могла пошевелиться, словно придавленная горой.
100 
