Последние отзывы

  27  

– Меня не интересует Вудс в этом смысле. Он мой босс и, возможно, друг. Вот и все.

Раш провел рукой по волосам, и мое внимание привлекло серебряное кольцо у него на большом пальце. Раньше я его не видела. Чей это подарок?

– Я не могу заснуть, пока народ ходит вверх-вниз по лестнице. Вот я и решила: лучше погулять с Вудсом по пляжу, чем сидеть одной в этой комнате и думать о том, кого ты сегодня трахаешь там, наверху. Мне не с кем поговорить. У меня нет друзей.

Раш вздрогнул, как будто я его ударила.

– Я не хочу, чтобы ты гуляла и болтала с Вудсом.

Это было смешно.

– Отлично, а я не хочу, чтобы ты трахал какую-нибудь девицу, но ты же все равно это сделаешь.

Раш оттолкнулся от двери и двинулся на меня. Я попятилась, и в результате мы оба оказались в моей комнатке. Еще полдюйма – и я бы плюхнулась на кровать.

– Я не хочу никого сегодня трахать. – Раш помолчал секунду и усмехнулся. – Это не совсем правда. Проясню для тебя: я не хочу трахать никого за пределами этой комнаты. Останься здесь со мной. Поговори со мной. Я же говорил тебе: мы можем быть друзьями. Тебе не обязательно заводить дружбу с Вудсом.

Я положила ладони ему на грудь, чтобы оттолкнуть его от себя, но, едва прикоснувшись к нему, уже не смогла заставить себя сделать это.

– Ты никогда со мной не разговариваешь. Я задаю какой-нибудь неправильный вопрос, и ты сразу уходишь.

Раш тряхнул головой:

– Но не сейчас. Мы друзья. Я буду с тобой говорить, я не уйду. Только, прошу тебя, останься со мной.

Я оглядела свою комнатку, в которой едва хватало места для кровати.

– Здесь не очень-то просторно, – заметила я и с трудом удержалась, чтобы не сжать в ладонях рубашку Раша и не притянуть его к себе.

– Мы можем сесть на кровать. Мы не будем прикасаться друг к другу. Будем только разговаривать. Как друзья, – заверил меня Раш.

Вздохнув, я кивнула. Я была не в силах ему отказать. К тому же мне очень хотелось узнать о нем побольше.

Я по-турецки села в изголовье кровати и с улыбкой сказала:

– Что ж, тогда давай поговорим.

Раш тоже сел и облокотился на стену. Он хмыкнул, я увидела на его лице настоящую улыбку.

– Не могу поверить, что вот сейчас умолял девушку посидеть и поговорить со мной.

Честно говоря, мне тоже в это не верилось.

– О чем будем говорить? – поинтересовалась я, так как считала, что он первым должен начать разговор.

Я не хотела, чтобы Раш почувствовал себя как на допросе. В голове вертелось столько вопросов, но я прекрасно понимала, что могу все испортить своим любопытством.

– Скажи, как так получилось, что в девятнадцать лет ты все еще девственница? – спросил Раш и посмотрел на меня своими серебристыми глазами.

Я никогда не говорила ему, что девственница. Неужели это так заметно?

– Кто тебе такое сказал? – произнесла я как можно более раздраженным тоном.

– Я могу узнать девственницу по первому поцелую, – ухмыльнулся Раш.

Я даже не стала спорить на эту тему. Если бы я начала возражать, это послужило бы лишним доказательством его правоты.

– Я была влюблена. Его звали Кейн. Он был моим первым парнем. Мой первый поцелуй, мое первое свидание, как ни банально это звучит. Он говорил, что любит меня, клялся, что, кроме меня, ему никто не нужен. А потом заболела мама. У меня больше не было времени на свидания, я не могла проводить с Кейном уик-энды. А ему хотелось гулять, хотелось свободы, чтобы завести такие отношения с кем-нибудь еще. Поэтому я его отпустила. После Кейна у меня не было времени встречаться с парнями.

– Он не был рядом с тобой, когда заболела твоя мама? – нахмурился Раш.

Мне не нравился такой разговор. Когда кто-то указывал на то, что я и сама знала, мне было трудно не злиться на Кейна. А я давным-давно его простила. Я приняла это и не хотела, чтобы сейчас в мою душу заползала злость. Ни к чему хорошему это не привело бы.

– Мы были молодыми. Он меня не любил. Думал, что любит, но не любил. Все просто.

– Ты и сейчас молодая, – вздохнул Раш.

Не уверена, что мне понравился тон, каким он это сказал.

– Раш, мне девятнадцать. Я ухаживала за мамой три года и похоронила ее одна, без помощи отца. Поверь, я часто чувствую, что мне за сорок.

Он потянулся ко мне и накрыл мою ладонь своей:

– Ты не должна была делать все это одна.

Да, не должна была, но других вариантов не было. Я любила маму. Она заслуживала лучшей жизни. Когда боль от потери мамы становилась невыносимой, я утешала себя тем, что теперь она с Валерией. Они были вместе.

  27