23 
Рут стиснула челюсти и оглянулась в поисках майки и лифчика. Те плавали ярдах в пятидесяти от берега. Будь она проклята, если полезет за ними в воду! Оуэн их бросил – вот пусть он и подбирает. Или терпит ее в полуголом виде.
– Чего ты ждешь? – рявкнул он.
Рут бросила на него вызывающий взгляд.
– Ничего. Мне так больше нравится.
Ей хотелось сложить руки на груди, но она удержалась, тем более что в этом не было ни малейшего смысла. Вместо этого Рут выпрямилась и посмотрела на Оуэна так, словно ожидала, что он опустит глаза.
– Черт возьми, Рут, сейчас не время для шуток!
– Я не шучу, Оуэн. Моя одежда там, куда ты ее закинул.
Оуэн перевел взгляд на море и в шоке уставился на плавающие лифчик и майку. Однако извинений не последовало.
– Иди в дом, – грубо приказал он.
– Зачем? Разве тебе не нужна моя помощь? – Рут с удивлением осознала, что ей доставляет удовольствие дразнить Оуэна – она чувствовала свою власть над ним.
– Я сам справлюсь.
– Ты уверен?
– Абсолютно, – процедил он сквозь зубы, не отрывая глаз от ее лица.
Рут явственно ощутила, как он борется с собой, чтобы не взглянуть на ее обнаженную грудь, и с улыбкой отвернулась: теперь она точно знала, что нравится Оуэну. Как бы то ни было, случившееся показало, что он уже несколько оправился после смерти Линн. А это самое главное.
Всю неделю Оуэну удавалось контролировать свои эмоции, а теперь этот дурацкий срыв! Он не хотел, не мог позволить себе увлечься Рут… Но она была так чертовски соблазнительна, что временами он просто терял голову.
Теперь Оуэн точно знал: свадебное путешествие было ошибкой. Лучше было бы терпеть допросы Берти. Как ему пришла мысль провести наедине с Рут целую неделю, он теперь понять не мог.
Оуэн, яростно орудуя веслом, столкнул лодку обратно в воду. Каким же идиотом он себя выставил! И что только на него нашло? Он же просто набросился на Рут, как неделю голодавший человек – на еду. Сорвал с нее одежду. Господи! Да как он теперь осмелится взглянуть в глаза Рут?
Проклиная все на свете, Оуэн столкнул-таки лодку в воду. Потом перелез через борт и повел ее вдоль берега, чтобы отдать соседу, у которого одолжил. Затем по суше вернулся домой.
Нет, он просто обязан принести извинения и заверить, что подобное не повторится. Странно, что Рут не оттолкнула его: как будто она пылала такой же страстью, что и он сам. Должно быть, подпала под чары острова. Ничего, по возвращении домой случившееся покажется кошмарным сном.
Поднявшись по ступенькам, он увидел, что Рут ждет его на веранде. Она выглядела чудесно в полупрозрачном белом платье. И несмотря на все благие намерения, Оуэн почувствовал, как внутри него что-то сжалось.
– Рут, – произнес он со всей решительностью, – я хочу извиниться за свое поведение. Это было непростительно с моей стороны.
– Но и восхитительно, – промурлыкала она. – Тебе не за что просить прощения.
И она приблизилась к Оуэну, явно намереваясь его поцеловать. Но он поднял руку и строго произнес:
– Я сказал то, что сказал. Случившееся было ошибкой, ужасной ошибкой. Больше это не повторится.
Но как он жаждал повторения! Как желал вновь забыться в ее объятиях!
– Ты слишком суров к себе.
Оуэн удивился – как быстро Рут оценила ситуацию.
– Может, и так, – признал он, пожав плечами. – И тем не менее я не хочу крутить с тобой роман. А на большее нам рассчитывать ничего.
– Роман? – изящно очерченные брови поползли вверх. – Но ты мой муж!
Оуэн моргнул: он явно недооценил Рут. Но она знала условия сделки.
– Формально – да, но не более того. Помни об этом.
– Да уж, ты не дашь забыть… – прошептала Рут и, повернувшись, исчезла в доме.
Оуэн медленно последовал за ней и весь вечер упрямо соблюдал дистанцию. Завтра они улетают обратно в Канаду. Завтра конец пытке.
* * *
Однако надежды его пошли прахом. По приезде домой, когда Оуэн понес наверх вещи, он обнаружил, что в их отсутствие Альберта устроила ремонт в его спальне и поставила туда новую двуспальную кровать. Сюда же перенесли и все веши Рут. Ваза с цветами, новые маркизы на окнах, французский гобелен с пасторальной сценой – словом, все такое изысканное и безнадежно романтичное, что Оуэн преисполнился ужаса: он-то надеялся на отдельные спальни…
Он ничего не сказал Рут, которая играла в гостиной с Саймоном и заодно рассказывала Альберте о том, как замечательно они провели «медовую неделю». Однако, когда малыш был уложен в постель, Рут заявила, что собирается последовать его примеру.
23 
