45 
Когда она наконец заявила, что накупалась, и отправилась принимать душ, то была почти убеждена, что Барри пойдет следом. Однако он предпочел остаться с сыном, и Делия, увидев с балкона, что они углубились в беседу, улыбнулась и прошла в ванную…
Накинув на голое тело короткий шелковый халатик персикового цвета и опустившись на кровать, она стала перебирать в памяти события прошедшего дня и вдруг поняла, что действительно страстно влюблена в Барри Уолтмена. Проницательная Мелани Голдберг была абсолютно права…
Это чувство не было простой физической тягой; нет, оно шло из самой глубины сердца, возбуждая и одновременно пугая своей силой. Оставалось молиться, чтобы Барри испытывал то же самое. Хотя скорее всего ему нужно только ее тело, и ничего больше.
Ею овладело уныние, и вдруг в дверях появился Барри. Судя по всему, он только что принял душ, и все его одеяние состояло лишь из одного белого полотенца, обмотанного вокруг бедер.
– Ждете меня? – негромко спросил он и, подойдя к кровати, сбросил с себя полотенце.
– Морально готовлюсь к приему у Хаббардов, – нервно пробормотала она, испуганная тем, как реагирует ее естество на вид обнаженного мужского тела. Барри был великолепен, и она не могла отвести от него глаз.
– До приема еще далеко, – твердо сказал он, нимало не стесняясь своей наготы, сел на край кровати и заставил Делию лечь. Как ни странно, она не противилась, но, очевидно, на ее лице отразилось смущение, заставившее Барри нахмуриться.
– Что, Бейсингер, передумали?
Это решило все. Невозможно отдаться человеку, который в самые интимные минуты обращается к тебе по фамилии. Она рывком поднялась и бросила на Барри гневный взгляд.
– Честно говоря, да. Наверно, мне напекло голову.
Но прежде чем она успела соскочить с кровати, крепкие мужские руки удержали ее.
– Сомневаюсь, моя красавица. – От его низкого обольстительного голоса по спине Делии побежали мурашки. – При чем здесь голова? Вы должны следовать велению своего тела. – Пальцы Барри начали медленно-эротично поглаживать ее запястья.
Если бы он сказал про веление души, можно было бы даже поверить, что и его душа испытывает то же самое. Но ведь этот сладострастник ясно дал понять, что не хочет ничего, кроме короткой любовной интрижки, отпускного романа с постельными играми.
– Мое тело вовсе не жаждет вступить в связь с таким нахалом, как вы! – выпалила она, мучительно ища выход из создавшейся ситуации. Если бы он был одет, если бы они не лежали в постели…
– Ай-яй-яй, какие мы воинственные! Чем вызвана такая резкая и разительная перемена?
Делия вздернула подбородок и напустила на себя суровый вид.
– Предположим, я пришла в себя и трезво взглянула на вещи. – О господи, хоть бы он ушел, хоть бы не почувствовал, что ее сердце готово выпрыгнуть из груди!
– Все еще боитесь впустить мужчину в свой скучный маленький мирок? – насмешливо спросил Барри.
– Вовсе нет! Ничего я не боюсь! – не поднимая глаз, огрызнулась она. – Просто до сих пор не встретила подходящего человека.
– Можно подумать, будто вы искали… – Рука его неторопливо развязала поясок шелкового халата, скользнула за ворот и властно легла на нежную грудь. – Вы считаете, что я захожу слишком далеко? Но ведь вам это нравится. Вы каждый раз выдаете себя.
Ошеломленная Делия затаила дыхание. Все произошло так быстро и неожиданно, что она не успела опомниться. Слабый стон вырвался из ее уст; тело изнывало от ожидания. Всего одно прикосновение, и Барри может делать с ней все, что хочет. Любовь лишила ее разума…
Она сильно зажмурилась, чтобы не видеть человека, переворачивающего ее жизнь вверх тормашками и вызывавшего ощущения, которым ни в коем случае нельзя поддаваться. От его ласк трепетал каждый нерв, дрожала каждая клеточка ее тела. Барри был прав – она действительно выдавала себя.
Он притянул ее к себе, и вот уже губы мужчины крепко прильнули к ее губам. Его язык легко нашел путь в ее рот; Делия не делала ни малейшей попытки освободиться.
Халатик соскользнул с плеч, хотя она не поручилась бы, что это произошло само собой. Когда Барри опрокинул ее на подушки, Делия вскрикнула от острого наслаждения – его губы добрались до ее соска.
Она знала, что должна сопротивляться, что не имеет права поддаваться своим чувствам. Однако руки сами обнимали широкую спину и плечи Барри.
Он поднял голову, и его глаза начали дюйм за дюймом пожирать обнаженное женское тело. Затем снова начал целовать ее – губы оторвались от соска, прошлись по животу и прижались к шелковистому лобку.
45 
