31 
— Нэш, у меня есть некоторые правила. — Лорелей провела рукой по волосам, приглаживая непослушные кудри. — И я очень рассчитываю на то, что ты их примешь.
— Это, наверное, интересно. — Он слегка растягивал слова.
— Не стоит обращаться со мной покровительственно. И я хочу раздельные спальни.
Нэш странно посмотрел на нее.
— Просто в такой ситуации мне кажется, я немного уступаю тебе. — Да, она старалась донести эту мысль как можно осторожнее.
Лорелей не хотела становиться сверкающей игрушкой в руках состоятельных мужчин. За все в этой жизни нужно платить. Именно поэтому она старалась не смешивать деятельность в фонде и личную жизнь. Лорелей никогда не встречалась с теми, кто связан с нею по работе.
— Я не твоя игрушка, Нэш. — Она дрожала всем телом.
— В какой момент я относился к тебе как к игрушке?
— Ты сам сказал, что мне не нужна одежда, потому что я не вылезу из постели.
Нэш пришел в замешательство. В любой другой момент Лорелей рассмеялась бы, наблюдая за его реакцией, но сейчас ей хотелось ударить его.
— Это была лишь шутка!
Лорелей отвернулась и уставилась невидящим взглядом на пейзаж, еще недавно приводивший ее в восторг.
— Не зови меня милой, — пробормотала она.
— Что, прости?
Она резко обернулась:
— Мне не нравится, когда меня зовут милой. Милая, милая, милая… Милой может быть кукла. Что-то неодушевленное, что убирают в коробку с глаз долой, когда вдоволь наиграются.
Нэш молчал. Он смотрел на нее так, словно Лорелей говорила на другом языке.
— Ты закончила?
— Нет! Никогда в жизни я не могла представить, что, отправившись с тобой в постель, на следующий день мы улетим на Маврикий.
— Конечно, я же не говорил, что мне нужно улетать на Маврикий, — сухо заметил Нэш.
— Я не такой человек, понимаешь?
— Позволь спросить — какой?
— Я не какая-нибудь содержанка.
Откинувшись в кресле, Нэш с удовольствием рассмеялся.
— Это прекрасно, что ты находишь это настолько смешным, — выдавила Лорелей. — Жаль, я не могу посмеяться над этой ситуацией.
Она скрестила руки на груди, демонстративно давая понять, что сыта по горло. Во вчерашней одежде Лорелей чувствовала себя помятой и несвежей.
— Лорелей. — Нэш говорил медленно и терпеливо, в его голосе еще звучали нотки веселья. — Я прошу прощения за то, что не сказал тебе вчера о поездке.
Ее охватило раздражение. Нэш умело все контролировал, она же только истерила. Но Лорелей сама во всем виновата. Нэш предоставил ей выбор.
— Извинения приняты, — процедила она сквозь зубы.
Едва ли они могли бы все переиграть. Лорелей изобразила бы снежную королеву, и не стала бы ныть и обращать внимание на всякие мелочи, типа вчерашней одежды. Нэш с самого утра ни разу ее не поцеловал.
— Я не считаю тебя содержанкой, — произнес он.
Лорелей сделала неопределенный жест рукой, не поворачиваясь к нему.
— Это ведь все из-за твоего отца?
Нэш попал в яблочко. Лорелей посмотрела на него:
— Я не желаю говорить о моем отце. Никогда.
Он некоторое время молчал и затем кивнул:
— Хорошо.
Нет, она хотела этого. Лорелей хотела рыдать, биться о стену, выплакать свое горе, исправить все, что было разрушено Реймондом, но ничего из этого не касалось Нэша. Она более не собиралась отягощать его своими проблемами. У Лорелей получалось справляться с ними самой, дальше так и будет.
«Но ты не особенно справляешься в последнее время, — шептал мерзкий внутренний голос. — Ты летишь на Африканское побережье в обществе мужчины, который пугает и восхищает тебя. Он видел, во что превратилась твоя жизнь, но до сих пор рядом и жалеет тебя».
Неожиданно Лорелей почувствовала, что ведет себя, по меньшей мере, неблагодарно, совершенно по-детски. Она хотела отвлечься, перестать помнить о проблемах. Проблемах, которые, в общем-то, никогда не были ее.
Она воздвигла стену, скрываясь от непомерных долгов и ожиданий, которые стали частью ее. Лорелей понимала, что причиной сбоя ее механизмов самозащиты стал мужчина, сидящий рядом. Она расплакалась при нем, и он открыл в ней уязвимость, которую она стремилась утаить от всех. Нэш стал свидетелем ее трудностей, было невозможно дальше скрываться от него.
Лорелей следовало сохранить дистанцию между собой и Нэшем. Он ничего не рассказывал о цели своей поездки.
31 
