23 
Выражение лица Хавьера тут же стало серьезным. Он подумал о человеке, чья кровь текла в его жилах. Как обычно, Фернандо не дал знать, состоится ли их разговор или нет, что заставляло Хавьера кипеть от злости. Его приводило в ярость, что именно благодаря Карле ему приходилось до сих пор иметь дело со своим отцом.
Он подошел к окну и посмотрел на собравшихся поклонников Карлы.
Если бы его мать не была так же ослеплена знаменитостями, она бы никогда не позволила, чтобы ею воспользовался беспринципный человек, который не видел ничего предосудительного в том, чтобы причинить вред невинной девушке. И она не стала бы тратить свою жизнь, гоняясь за мечтой, которая была недостижимой с самого начала.
Джулиана Сантино умерла слишком рано. Официальной причиной был назван рак, но Хавьер знал, что ее силы во многом подточили печаль и горькое разочарование. И мужчина, ответственный за смерть его матери, до сих пор имел власть над Хавьером, благодаря женщине, которая в свою очередь требовала еще больше власти над ним.
Хавьер хотел положить этому конец раз и навсегда.
– Я готова, – раздалось у него за спиной.
Хавьер круто развернулся и посмотрел на Карлу.
Она надела белые облегающие джинсы, туфли на каблуках и свободную блузку, которая выставляла напоказ одно ее плечо, привлекая внимание к ее телу. Карла успела набрать вес и немного поправить здоровье, и ее кожа словно светилась изнутри.
Хавьера вдруг бросило в жар.
Карла представляла собой олицетворение невинности, но эта невинность была обманчивой.
Хавьер с трудом оторвал взгляд от ее длинных ног.
– Почему ты собрала волосы в пучок? – спросил он первое попавшееся.
Карла подняла руку с гипсом и с триумфом пошевелила пальцами.
– Теперь мне не так больно, когда я двигаю пальцами. Расчесывание волос заняло чуть больше времени, чем я планировала, и узел получился не самый тугой. Но надеюсь, прическа не развалится.
Хавьеру хотелось, чтобы ее волосы свободно струились по ее плечам, ловя отблески солнца и заставляя его гадать, какого же цвета они на самом деле. А с этим небрежно завязанным пучком глаза Карлы казались еще больше, а ее точеные идеальные скулы мешали ему сосредоточиться.
– Пошли, – хрипло сказал он, взяв со стола ключи от машины.
– Мы поедем? Я думала, мы прогуляемся пешком.
– Ты ошибалась.
– Но я бы хотела…
– За последний час толпа твоих поклонников увеличилась втрое. Я не собираюсь отдавать им тебя на растерзание. Так что выбирай: или едешь на машине, или остаешься дома.
– Но потом, когда мы будем далеко отсюда, мы сможем пройтись?
– Я подумаю, – мрачно буркнул Хавьер.
Он обнял ее за талию и провел через двери, ведущие к подземному гаражу. Усадив Карлу в машину, Хавьер услышал сигнал телефона. Он включил экран и прочитал сообщение. Потом перечитал еще раз. Как можно было надеяться, что его отец захочет поговорить с ним на этот раз? Разочарование было настолько сильным, что хотелось пробить кулаком какую-нибудь стену. Хавьер рывком открыл свою дверцу и плюхнулся на сиденье. Он безжалостно надавил на газ и заметил украдкой брошенный взгляд Карлы.
– Могу я спросить, что случилось, не боясь, что мне оторвут голову?
– Помимо неожиданного и нежданного подарка в виде еще более свободного вечера, нет, я не хочу обсуждать, что случилось.
– Этот звонок был очень важным? – немного погодя спросила Карла.
– Можно сказать и так, раз я ждал этого разговора пять долгих лет. – Хавьер резко перестроился в другой ряд, и Карла едва не упала на него, коснувшись плечом о его плечо. Его легкие наполнились ее ароматом, и его тело тут же отозвалось, но он только крепче сжал руль.
– А его нельзя перенести?
Тема разговора была очень щекотливой, и она немного усмирила пыл Хавьера.
– Когда дело касается моего отца, я всегда оказываюсь в невыгодном положении.
– Твоего отца? – эхом повторила Карла и с тревогой посмотрела на Хавьера. – Так это с ним ты должен был созвониться?
– Пока он не отменил наш разговор в четвертый раз за этот месяц.
– Исходя из личного опыта, я бы не сказала, что ты из тех, кто сидит сложа руки. Ты ведь знаешь, где он живет?
– Да. Но прежде чем ты будешь давать мне советы, скажу тебе, что последний раз, когда мы оказались с ним в одной комнате, дело чуть не дошло до драки.
– Что?
– Да, радость моя. Он единственный, кроме тебя, кто вызывает во мне самые первобытные чувства.
23 
