очень нудно 
26 
– Ты меня укусила!
– Ну и замечательно! Это меньшее, что ты заслужил за то, как со мной обошелся.
– Как я… – Он шагнул еще ближе, обжигая горячим дыханием. – Да была бы ты мужчиной, я бы тобой пол вытер.
Флора сжала кулаки. Он мгновенно ухватил ее за запястья.
– Хватит! Перестань вести себя как какая-то дикая кошка, иначе я…
Она попыталась высвободиться, но он навалился на нее всем телом.
– Иначе что? Не можешь же ты…
– Еще как могу. – Склонив голову, он впился губами в ее губы, разом заглушив все возражения.
Прижимаясь еще крепче, он уперся в нее напрягшейся плотью и углубил поцелуй…
Чувствуя, как мужские пальцы скользят по ее ключицам, Флора задрожала всем телом. Она еще ни разу в жизни так сильно не хотела ни одного мужчину, а под его прикосновениями, жгущими сильнее огня, она мгновенно таяла и ничего не могла с собой поделать. Она буквально сгорала от желания, а сердце уже готово было выскочить из груди…
А потом, словно барабан, призванный разбудить спящее войско, кухонные часы пробили время, и наваждение рассеялось.
– Нет… – Высвободившись из крепких рук, она на негнущихся ногах сделала шаг назад.
– Что?..
Он не пытался ее удержать, и она ясно видела, как в голубых глазах что-то мелькнуло, но она уже была не в том состоянии, чтобы правильно истолковать язык его тела. Она собственным-то языком едва ворочала.
– Нет. Этого не будет. Я же тебе говорила.
Массимо явно разозлился.
– Тогда какого черта ты вернулась?
Флора моргнула. Зачем она вернулась? Чтобы осознать вопрос, ей потребовалось несколько минут.
– Забрать орхидеи.
В ответ он лишь недоверчиво на нее уставился.
– Это bulbophyllum nocturnum, – пояснила она. – Единственные орхидеи, что цветут ночью. Они очень редкие, и я почти год уговаривала профессора Корвера мне их прислать.
– Они опасны?
– Нет! Как они вообще могут быть опасны?
Несколько секунд он лишь пристально ее разглядывал, а потом пожал плечами:
– Ну мало ли, вдруг ты растишь тайную армию ниндзя-орхидей, вооруженную метлами и сызмальства приученную на меня бросаться.
Он всего лишь пытался немного разрядить обстановку, но Флора оказалась полностью к этому не готова. Она лишь головой покачала:
– Самые обычные орхидеи, только цветут исключительно по ночам. Я их часов в одиннадцать проверяю.
– Чтобы одеяльце подоткнуть?
Флора закусила губу.
– Давай я просто их заберу и уйду.
– Хорошо, только сперва я просто возьму пиджак.
– Не надо меня провожать, я знаю, куда идти.
– А я должен знать, где ты находишься, так что выбирай: или мы идем вместе, или ты уйдешь отсюда без своих драгоценных орхидей.
Добравшись до теплицы, Флора вдруг поняла, что, несмотря на почти тропическую жару, ее все равно знобит. Даже на ярко освещенной кухне она слишком остро ощущала присутствие Массимо, а теперь, оказавшись с ним в знойной темноте оранжереи, она чувствовала себя так, словно вдруг попала в джунгли, зная, что где-то поблизости прячется огромный хищник.
Стиснув в руке фонарик, Флора осторожно пробиралась сквозь заросли, слыша за спиной приглушенные ругательства спотыкавшегося в темноте Массимо.
– Осторожней! Не сломай ничего.
– Вроде шеи? Так ты за этим меня сюда и притащила? Чтоб прикончить?
– Так опять я во всем виновата? Ты сам настоял, чтобы…
– Цветут! Глазам своим не верю, они правда цветут! – Массимо удивленно разглядывал желто-зеленый цветок.
– Я знаю, выглядят они не слишком впечатляюще, но на самом деле это просто невероятное растение. Упрямое и полностью сосредоточенное на выживании. И совершенно уникальное. На свете нет ничего даже близко напоминающего эти орхидеи. – Она с облегчением выдохнула. – Ты просто не представляешь, как я рада, что с ними все в порядке.
Массимо задумчиво разглядывал стоявшую перед ним женщину. Их окутывал теплый влажный воздух, полный аромата земли и цветов, а в самой ее неприкрытой, едва ли не детской радости было что-то невероятно трогательное и притягательное.
– Ну так, и что дальше? Просто возьмешь их и пойдешь или?..
В полумраке теплицы голубые глаза казались невероятно темными, едва ли не черными и каким-то образом его молодили и делали едва ли не уязвимым. Флора почувствовала, как что-то внутри ее сжимается. Нужно бежать. Или еще раз его укусить. Или самой себе врезать. Что угодно, лишь бы не растекающийся по телу предательский жар. Ну что с ней опять такое? Нужно сосредоточиться и ни на секунду не забывать, что он враг, и не простой, а сумевший пробраться сквозь все старательно возведенные преграды.
26 
