Последние отзывы

  46  

— Ты просто воплощение упрямства. А также умная, самоотверженная, заботливая и сексуальная. Я скучал по тебе, — проговорил Джулиан своим низким, бархатным голосом.

О, Катрина тоже скучала по нему. Сильно. Но она не могла позволить ему снова причинить ей боль.

— Как Сэмми? — спросила она, желая сменить тему.

— Хорошо. Он любит Ингу. Но по-прежнему спрашивает о тебе. Он хочет знать, готова ли ты вернуться домой.

Она закрыла глаза от отчаяния:

— Я дома.

Джулиан бросил телефон и начал беспорядочно ходить по комнате. Он был разумным человеком. Так почему же он до сих пор думал о Катрине? Почему не мог сосредоточиться?

Стук в дверь прервал его размышления.

— Сын, — Лоуэлл вошел к нему в комнату, — я слышал о бульварной статье. Как чувствует себя Катрина?

— Откуда мне знать? — Джулиан попытался сохранить хладнокровный вид. Как он это всегда делал с тех пор, как она ушла, предпочитая скрывать ото всех тот факт, что ему мучительно ее не хватает.

— Потому что ты позвонил ей, как только увидел газету. — Лоуэлл сел на стул так, как будто это был его трон. Он кивнул Джулиану, предлагая сесть рядом. — Я предполагаю, что ты с ней говорил. Если только ты не попросил секретаршу сделать это за тебя. В этом случае она, вероятно, не стала с тобой разговаривать.

Джулиан сжал зубы. У него была куча важных встреч этим утром, черт побери. Которые он бы с радостью прервал, чтобы поговорить с ней. Он должен быть на встрече и сейчас, но ему нужно было несколько минут, чтобы подумать обо всем.

Джулиан изучил свое расписание и поручил Марте сдвинуть график встреч на тридцать минут. Он проигнорировал ее слова о том, что рейс на симпозиум по поддержанию мира через два часа. Отбросив мысли о предстоящем симпозиуме и голосовании по поводу Европола, он откинулся на спинку стула и начал барабанить пальцами по кожаному подлокотнику.

— Катрина сказала, что все в порядке.

— Ее голос звучал бодро?

Джулиан задумался над вопросом отца. Как звучал ее голос? Он должен был подумать об этом. Но он слишком волновался оттого, что наконец она ответила на его звонок. Теперь он вспомнил. Голос Катрины звучал немного неуверенно сначала, но затем он окреп.

Джулиана немного злило то, что он постоянно думает о том, скучала ли она по нему.

— Я сказал ей, что Сэмми хочет, чтобы она вернулась.

— А! — Его отец кивнул, как будто в удивлении, затем поднял густые брови. — Ты имеешь в виду, что это ты хочешь, чтобы она вернулась?

— Вовсе нет, — ответил Джулиан. — Все кончено. Мой долг — служить стране.

— Конечно. Это к лучшему. Тогда для чего ей возвращаться?

Джулиан задумался над словами отца, запустив пальцы в волосы:

— Я предложил ей королевство, но она отказалась.

— Сын, для Катрины королевство — это скорее недостаток, чем соблазн.

— Сэмми, — сказал Джулиан с отчаянием.

— Ja, она любит мальчика, — согласился отец. — Но из-за одного Сэмми она здесь не останется и не ради него вернется сюда.

— Она любит меня. Я понял это по ее взгляду.

Те невероятные, фиалковые глаза, в которых читались все ее эмоции. Джулиан видел в этих глазах очень многое: неодобрение, любопытство, тревогу, страсть и безграничную любовь. Один вопрос мучил его: если она любит его, почему она ушла?

Лоуэлл поднялся и похлопал его по спине:

— Может быть, она не увидела ответных чувств в твоих глазах.

— Катрина, ты прекрасно выглядишь, — сказал Жан-Клод, войдя в гостиную их общего номера в отеле. — Спасибо, что согласилась принять участие в праздничном вечере со мной и Бернадетт.

— Бал в честь симпозиума по поддержанию мира — достойное дело. — Она покружилась в бальном платье Цвета лаванды. — И кто не любит повеселиться?

— Катрина. — Он сжал ее руку, притягивая к удобному дивану и приглашая сесть рядом с ним. — В прошлом ты избегала светских мероприятий или старалась остаться незамеченной. Сегодня ты согласилась оказаться в центре внимания.

— Бернадетт объяснила мне, что появление нас троих вместе поможет положить конец слухам, спровоцированным таблоидами. — Она сидела на краю дивана, боясь помять пышное платье. — Я рада помочь, чем могу. Тем более что это моя…

— Стоп! — Он погрозил ей пальцем. — В этом никто не виноват. Папарацци не нужен повод. Если они не найдут сенсацию, то изобретут ее. Ты уже не раз убеждалась в этом. Теперь, когда люди узнали о тебе, журналисты будут чаще обращать на тебя внимание. Ты не можешь бороться с ними… ты можешь только надеяться, что о тебе будут писать правду.

  46