Последние отзывы

  36  

На стене в окружении других фотографий висел снимок, который она сделала пару лет назад. Тогда Скай экспериментировала со светом и тенью и сфотографировала себя с маленькой Рианной на руках в лучах солнца. Два силуэта на фоне неба, мать, нежно целующая дитя, — почти Мадонна с младенцем. Айден влюбился в этот снимок, как только увидел его, так что Скай увеличила его, подобрала к нему подходящую рамку и подарила брату на день рождения.

Но как он оказался на стене в доме Ретта? Знает ли он, что это она на фотографии?

— Доброе утро!

Скай чуть не подпрыгнула от неожиданности и резко обернулась:

— Господи, Ретт, нельзя так подкрадываться!

— Прости. Ты сегодня рано.

— Да, решила немного размяться. Кстати, сегодня я работаю дома, так что могу присмотреть за Рианной.

— Я уже обсуждал это с Джули, воспитательницей из детского сада, и она настаивала на том, чтобы Рианна появлялась там регулярно — маленьким детям нужен стабильный распорядок дня.

— Что ж, думаю, это неплохая идея, — кивнула Скай.

— По пути на работу я отвезу Рианну в садик, но вечером у меня назначено несколько важных деловых встреч, так что я буду благодарен, если вечером ее заберешь ты.

— Договорились, — кивнула Скай и, не выдержав, спросила: — Откуда у тебя эта фотография?

— Она висела в кабинете Айдена, и после его смерти я попросил Кесси отдать ее мне в память о нем.

— Кесси здесь очень хорошо получилась…

Ретт насмешливо изогнул бровь.

— Неужели ты думала, что я не узнаю тебя, Скай?

— Это могла быть Кесси.

— Возможно, но это не она. — Его взгляд переместился на фотографию. — Прекрасный снимок.

— Спасибо. — Ну все, хватит вежливых разговоров, ей нужен был ответ. — Почему?

— Что «почему»? — невинно переспросил Ретт.

Скай вспомнился совет Саванны быть более открытой, но как отважиться на это, если сам Ретт не желает отвечать даже на прямые вопросы?

— Почему именно эта фотография? И почему здесь?

На первый вопрос она могла легко ответить и сама. Это была фотография его маленькой дочери, которой он мог любоваться, не афишируя своей привязанности к чужому, в сущности, ребенку, ведь на месте силуэта могла оказаться любая другая девочка. Но зачем было вешать снимок в тренажерном зале — в комнате, где он тренируется почти каждый день? Тем более если он знал о том, что на фотографии Скай.

— Я уже сказал, что это прекрасный снимок.

— Да, но это не совсем та фотография, которую ожидаешь увидеть в тренажерном зале.

— Для меня это очень личный снимок, а этой комнатой никто, кроме меня, не пользуется. То есть раньше не пользовался.

— Прости, я не думала, что ты будешь против.

— Конечно нет. Это теперь и твой дом, в котором ты можешь делать все, что захочешь. Я просто еще не привык к…

— Тому, что надо делить с кем-то личное пространство?

— К виду, — ухмыльнулся Ретт, окинув взглядом ее фигурку, обтянутую спортивной маечкой и лосинами.

— Очень смешно, — нахмурилась Скай. — Я пойду приму душ. Когда должна проснуться Рианна?

— В любое время, — откликнулся Ретт, взглянув на часы. — Не беспокойся, я обо всем позабочусь.

— Я быстро, — пообещала Скай и поспешила наверх.

Приняв душ и переодевшись, она замерла перед зеркалом, проверяя, все ли в порядке, и отправилась на кухню, где уже вовсю кипела жизнь.

— Мама! — воскликнула Рианна, радостно помахав ей измазанной в яблочном пюре ложкой. — Я ем!

— Ты умница, — улыбнулась Скай, целуя малышку в щечку. — Доброе утро, мой маленький зайчик.

— Я не зайчик, я фея, — гордо заявила Рианна. — Летать!

— Сначала доешь, а потом уже летай, — сказала Скай и повернулась к Ретту: — Она говорит все лучше.

— Да, Джули сказала, что будет лучше, если мы станем говорить с ней как с взрослой, не заостряя внимания на ее речевых ошибках.

— Похоже, у Джули по каждому вопросу есть свое мнение, — нахмурилась Скай.

— Ревнуешь? — просиял Ретт и, обойдя стол, обнял ее.

— А стоит?

— Нисколько, — ответил он, подтверждая свои слова нежным поцелуем.

— А чем так вкусно пахнет? — смущенно спросила Скай, желая перевести разговор на нейтральную тему.

Хотя и этот вопрос был двусмысленным, ведь сейчас лучшим на свете ей казался аромат, исходящий от кожи Ретта, заставляющий ее желать большего, чем простой поцелуй.

  36